Т.Н. Петерс. «Пожертвования населения Российской империи в 1854—1856 гг. на Крымскую войну» (сравнительный анализ неизвестных архивных документов РГАДА)

21 марта 1854 г. в Зимнем дворце император Николай I принял Депутацию от дворянства Санкт-Петербурга. Вместе с поздравлениями по случаю благополучного перехода российских войск через Дунай эта Депутация поднесла ходатайство от дворянства столицы. В нем дворяне «изъявили желание жертвовать десятою частью своих годовых доходов во все время продолжения войны» и составить ополчение «по примеру незабвенного 1812 года, став грудью в первых рядах оного». Николай I выразил признательность, «одобрил пожертвования», но высказал, что «ныне не предвидит особой надобности в составлении ополчения» [1].

Сведения о пожертвованиях населения России на военные нужды Крымской войны были выявлены в РГАДА в личном фонде Шуваловых в документах с заголовком «Жертвовали на военные нужды 1855—1856 гг.» с пометой «Особые списки Сената» [2, л. 3—8 об.]. Они датируются числом, месяцем и годом за период 12 марта 1854 г. — 28 апреля 1856 г.; имеется 31 список на 1023 имени, причем под словом «имя» подразумевается или отдельный жертвователь, или целая группа, количество членов которой не отмечено. Например, за 1854 г. списки помечены датами 12 и 29 марта, 10 и 28 апреля, 9 и 28 июня и за другие месяцы. Среди них, за 1854 г. — 18 списков на 729 имен, за 1855 г. — 11 списков на 265 имен, за 1856 г. — 2 списка на 29 имен. Помимо имен жертвователей, вида и размера их пожертвования сообщается о месте их проживания.

Размеры и виды пожертвований никакими государственными установлениями не регламентировались. Известен только один пример установления размера пожертвования. Казанское купечество в 1854 г. приняло самостоятельное решение отчислять ½% капитала для купцов 1-й и 2-й гильдий и ¼% капитала для третьегильдейцев [2, л. 1].

Согласно спискам в 1854—1856 гг. пожертвования поступили как организованно от целых губерний Российской империи, так и от жителей губернских и уездных городов: из 5 губерний (Тверская, Харьковская, Симбирская, Волынская, Азовская) и 66 городов (Нижний Новгород, Подольск, Киев, Ростов-на-Дону, Калуга, Рига, Орел, Таганрог, Ярославль, Тула, Арзамас, Ржев, Елабуга, Ямбург, Екатеринослав, Зарайск, Ростов, Колыванск и др.). Причем, только от одной Владимирской губернии в числе жертвователей были жители самых разных сословий из 6 городов, включая губернский г. Владимир: Суздаль, Юрьевец, Муром, Шуя и Ковров. География пожертвований простирается от Петрозаводска, Архангельска на севере империи до Астрахани на юге, от Волынской губ. на западе до Кяхты (Иркутская губерния) на востоке, включая центр, Поволжье, Урал, Сибирь и Алтай, города Причерноморья, Приазовья и Крым.

Для сравнения: по ревизским сказкам 1851 г. общая численность населения империи составляла 68,5 млн человек; в начале XIX в. насчитывалось 47 губерний, в конце столетия их число увеличилось до 69.

На военные нужды жертвовали, прежде всего, деньги в серебряных рублях. На них приходится 63% от общего количества пожертвований. Самое большое денежное пожертвование измеряется в 600 тыс. руб., наименьшее — в 2 руб. серебром. Помимо них, жертвовали волов и лошадей для транспорта, причем, наибольшее поголовье измерялось 600 волов. Также сообщается о единственном случае пожертвования в виде 1000 подвод. Провиант от жертвователей для армии поступал в виде муки в кулях, круп в четвертях, сухарей, саек и калачей, мяса (стада баранов и туши в пудах), капусты, вина и водки для госпиталей. В госпитали и для раненых жертвовали также корпию и вату в пудах, бинты в аршинах. Кроме этого, поступала амуниция, например, сукно крестьянское фабричного изготовления в аршинах, знаки для ополченцев на фуражки, сапоги, полушубки, рубахи в дюжинах, холст в аршинах, вносились пожертвования на знамена. Приводится в списках один случай пожертвования крестов для походных церквей, а также случай снаряжения двух батальонов пехоты. Некоторые жители империи на собственные средства учреждали больницы для военных, отдавали под них свои дома с последующим «содержанием и продовольствием». Например, больницу на 18 кроватей и госпиталь на 40 человек.

Интерес представляет состав жертвователей. Его можно рассмотреть по различным аспектам: сословия, пол, национальная принадлежность, общества, клубы и цеха, государственные организации и ведомства, промышленники и фабриканты, почетные граждане, должностные лица, деятели культуры.

Дворянство выделило пожертвования организовано от 22 губерний и индивидуально от 13 частных лиц. Среди частных жертвователей в списках содержатся известные в России фамилии, например, князь Борис Дмитриевич Голицын (5 тыс. руб.), князь Николай Юсупов, Анатолий Николаевич Демидов, граф Шереметев (150 тыс. руб.), княгиня Барятинская (больница на 18 кроватей), барон Штиглиц (300 тыс. руб.), и др. [2, л. 2, 3 об., 4 об., 5 об., 8]. От духовенства отмечено 4 случая пожертвований (из них 2 от персоналий: московский игумен Серафим и санкт-петербургский митрополит Никанор) [2, л. 4]. Купцы и мещане по числу жертвователей не уступали дворянству (от 20 губерний организовано и от 37 персоналий), причем лидировали санкт-петербургское и одесское купечество. Крестьяне также представлены в списках: 7 государственных и 3 крепостных крестьянина. Государственные крестьяне жертвовали, в основном, деньгами: Синицын (100 руб.), Колодько (25 руб.), Асгина (6 руб.), Иванов (20 руб. 60 коп.), Мартышкин из Саратова (50 руб.) и тверские крестьяне (30 пудов корпии) [2, л. 3 об., 5]. Среди крепостных крестьян отмечены имена трех человек. Так, псковская крестьянка помещика Объездова Матрена Матвеева пожертвовала 2 руб., крестьяне и служители графини Строгановой из Перми внесли сообща 643 руб. 22 коп., крестьянин Черемушкин князя Гагарина пожертвовал на войну 2,5 тыс. руб. — самую крупную сумму среди крестьянства [2, л. 4, 6, 8 об.]. Сообщается также о пяти случаях пожертвований от военных, среди которых, от ратников 180-й дружины Нижегородского ополчения, воспитанников Дворянского полка и московских жандармов [2, л. 2 об., 8 об.].

Что касается национальности жертвователей, то помимо подданных Российской империи, в списках содержатся 8 имен иностранцев: менонит Иван Корнис, баденские подданные Швейцер и Гемерле, прусский подданный ювелир Никола, французский подданный в Одессе Оттон, англичанин Василий Вилиамс, принц Ольденбургский. Из них одна группа — Общество иностранных ремесленников Санкт-Петербурга, которое по списку от 14 июля 1854 г. внесло 8436 руб. серебром. [2, л. 5].

Женщины также вносили пожертвования. Это дворянки, жены чиновников, купеческие дочери и жены, крестьянки, вдовы военных. Всего отмечено 14 человек: некто Рашель, княгиня Салтыкова-Головкина (Москва), просвирня Ремезова, госпожа Панчулидзева (Пенза), государственная крестьянка Асгина, жена чиновника Марья Демарио, вдова рядового Кавалергардского полка Трофимова, дочь купца Зимина, акушерка каретной части Апольская, княгиня Барятинская, княгиня Бутера-Радам (Баден), жительница Реймер (Рязань), крестьянка Матрена Матвеева (Псков), тверские купеческие жены [2, л. 1, 1 об., 2, 2 об., 3 об., 4 об., 8 об.]. Самое большое пожертвование в 15 тыс. руб. серебром поступило от вдовы штаб-ротмистра Чебышева из Москвы [2, л. 6].

Жертвовали также общества, клубы, цеха, государственные организации и ведомства. Из государственных ведомств в списках названы Санкт-Петербургская Общая городская Дума, Московский архив Министерства юстиции и Собственная контора Е.И.В. императрицы Марии Александровны [2, л. 2, 6 об.]. Отмечено 8 случаев пожертвований от промышленников, фабрикантов и фабричных мастеровых: от 5 фабрик, 1 завода и от 2 золотопромышленников. Среди них мастеровые московских фабрик Прохоровых, Котовых, Поповых, Соколова и Михайлова, фабрикант Исайев, «престарелые заводские люди, призреваемые в Богадельне Нижнетагильского завода Демидовых», а также золотопромышленник Соловьев, пожертвовавший 2 пуда золота и 3 тыс, руб. серебром, и его компаньоны Золотарев и Лялин, внесшие на военные нужды 1 пуд золота [2, л. 1, 3 об., 4 об., 6]. От обществ и цехов поступило 22 пожертвования, например, от санкт-петербургского яхт-клуба, рижского цеха «булошников», казанских мелочных москательщиков, и др. [2, л. 1, 2, 4 об.].

Почетные граждане также вносили пожертвования. Имеется 12 таких примеров. Иногда это были почетные граждане городов без указания фамилий, например, «почетные граждане Самары, Суздаля, Лихвицы, Козмодемьянска, Елабуги, Шадринска» и др. Однако есть и персоналии: Щеголев из Красноярска, Тюльпин из Саратова и т. д. [2, л. 6, 7].

Из должностных лиц в списках отмечено 20 человек. Например, санкт-петербургский городской голова Лесников, пожертвовавший 20 тыс. руб., отставной городской секретарь Носов (25 руб.) и др. [2, л. 1, 2 об.].

Имена деятелей культуры, хотя и в небольшом количестве, но содержатся в списках. Это артисты императорских санкт-петербургских и московских театров, театра в Пензе и др. [2, л. 2 об., 6 об., 7 об.]. Ученик Московского училища живописи и ваяния Иван Матвеевич Зиновьев, удостоенный серебряной медали Академии Художеств в 1849 г. и получивший в 1850 г. звание свободного художника, значится в списке от 9 апреля 1855 г. с записью: «уступлено на знамена 10 111 рублей 60½ копейки». А житель Феодосии Иван Константинович Айвазовский внес пожертвование в 150 руб. серебром согласно списку от 12 января 1855 г. [2, л. 6 об., 7 об.].

Все примеры пожертвований одинаково интересны, но есть в списках и весьма примечательные случаи.

От некоторых жителей империи поступали двукратные пожертвования на протяжении 1854—1856 гг. Так, санкт-петербургский купец Скосырев отмечен в списках два раза: от 14 июля 1854 г. — «6000 милиционерных знаков на фуражки», и 20 ноября 1854 г. — 1800 знаков на фуражки для ополченцев [2, л. 5, 6]. Купцы известного в России рода Сапожниковых также жертвовали дважды: по списку от 28 апреля 1854 г. — 2150 руб. серебром (астраханские купцы Сапожниковы), и от 25 мая 1855 г. — 3 260 руб. 80 коп. (санкт-петербургский купец Сапожников) [2, л. 4, 8]. Надворный советник Анатолий Николаевич Демидов в списке от 29 марта 1854 г. пожертвовал «все свое достояние» и от 28 мая 1854 г. — 600 тыс. руб. серебром в течение 6 лет [2, л. 2, 4 об.].

Потомки участников Отечественной войны 1812 г. принимали участие в пожертвованиях на Крымскую войну. В списке от 25 мая 1854 г. среди прочих значится имя графа Коновницына, внесшего сумму в 5 тыс. руб. серебром и «доходы с Гдовского имения на все время войны» [2, л. 4 об.]. Его имя и отчество удалось восстановить, поскольку фамилия Коновницыных издавна была связана с землями в Гдовском уезде. Например, с. Киярово было родовым имением генерала от инфантерии графа Петра Петровича Коновницына. В середине XIX в. всеми Гдовскими землями Коновницыных в Санкт-Петербургской губернии владел Григорий Иванович Коновницын, его внук.

Корнет Николай Греков, который согласно списку от 21 июля 1854 г. пожертвовал 1 тыс. руб. и 25 лошадей «собственного своего завода», [2, л. 5 об.] был потомком сразу двух прославленных военачальников 1812—1814 гг.: внуком генерала от кавалерии атамана Матвея Ивановича Платова и сыном командира Атаманского полка генерал-майора Тимофея Дмитриевича Грекова (женат на Марии Матвеевне, дочери М.И. Платова).

Можно предположить, что и госпожа Панчулидзева из Пензы, пожертвовавшая в соответствии со списком от 29 марта 1854 г. 600 пудов корпии [2, л. 2 об.], связана родством с двумя участниками войны: генералами Панчулидзевым Иваном Давыдовичем, Панчулидзевым Семеном Давыдовичем, или их братом Алексеем Давыдовичем. Окончательно ее имя восстановить не удалось, а вот предположения по этому поводу высказать можно. Жизнь первого из братьев связана с Саратовской губернией, а жена второго, урожденная Александра Ивановна Ступишина, была дочерью Пензенского губернатора, но жены обоих старших братьев уже умерли к началу Крымской войны, так что жертвовать на войну могла оставшаяся незамужней дочь С.Д. Панчулидзева, если таковая имелась. Алексей Давыдович Панчулидзев, занимавший должность Саратовского губернатора, имел двух дочерей Людмилу и Софью, которые остались незамужними и гипотетически могли также оказаться жертвовательницами. Сын А.Д. Панчулидзева, Александр Алексеевич, по-видимому, жил в Пензе и в 1832—1859 гг. был Пензенским гражданским губернатором, его супруга Наталья Павловна Панчулидзева также могла выступить в роли жертвователя.

Купцы Сапожниковы из Астрахани также связаны с Отечественной войной 1812 г. не участием в военных действиях, а внесенными пожертвованиями на борьбу с наполеоновской армией. Согласно рапорту в Правительствующий Сенат Астраханского гражданского губернатора от 25 апреля 1818 г. серебряные медали с надписью «В память Отечественной войны 1812 года» на Андреевской ленте получили «...проживающие в Астрахани вольные 1-й гильдии купцы Сапожниковы, пожертвовавшие на военные потребности: Петр — 6000 рублей, Алексей и Александр по 5500 рублей, из оных первый есть отец, и последние его сыновья и состоят в одном капитале» [3, с. 158].

Имя купца Вараксина из Казани, пожертвовавшего 40 руб. по списку от 14 июля 1854 г., [2, л. 5] удалось восстановить. Дмитрий Иванович Вараксин — довольно известный представитель российского купечества (записан казанским купцом 2-й гильдии), занимавшийся, одновременно с коммерцией, и гражданской деятельностью. За службу по городским выборам был награжден золотыми медалями с надписью «За усердие» на Станиславской ленте (1859 г.) и на Аннинской ленте (1870 г.). Впоследствии его наградили орденами Св. Анны 3-й степени и Св. Станислава 2-й степени [4, с. 64].

Примечательно, что и дети тоже вносили посильные пожертвования на войну. Например, «11-летний крестьянский мальчик Полк...», имя которого не удалось прочитать в списке, внес 3 руб., а «10-летний мальчик Шуцкий в посаде Ново-Архангельске» — 10 руб. 30 коп. [2, л. 5 об., 7 об.].

Члены царской семьи, в свою очередь, в стороне не остались. Дети Николая I внесли денежные пожертвования: великая княгиня Ольга Николаевна дважды — 5 тыс. руб. и 2 тыс. руб., великие князья Николай и Михаил Николаевичи — 3 тыс. руб., великая княгиня Мария Николаевна — 2 тыс. руб.; императрицы Александра Федоровна (жена Николая I) и Мария Александровна (жена Александра II) — по 6 тыс. руб. каждая [2, л. 5, 8]. Причем, средства, поступившие от представителей правящей династии, переводились целенаправленно через Собственную контору Е.И.В. императрицы Марии Александровны «в пользу раненых при защите Севастополя».

Имена жителей южных приморских городов также содержатся в списках. В их числе, граждане Яхненко и Смиренко (10 тыс. руб.), греческие купцы (10 тыс. руб.), еврейские куцы (9285 руб.), одесситы — французский подданный Оттон, передавший «300 бутылок лафита в госпитали», купец Мавр (2500 руб.), жители «приморских городов Азовского моря», пожертвовавшие 29427 руб. [2, л. 2, 2 об., 6].

Посильные пожертвования поступили и от жителей Крыма, на территории которого происходили военные действия. Например, Евпаторийское дворянство передало 500 баранов и 160 ведер водки, Евпаторийские колонисты — 1 тыс. подвод и 200 четвертей овса; купцы города Севастополя внесли на военные нужды 11,5 тыс. руб. [2, л. 1 об., 6, 6 об.]. Керченский купец, его имя и фамилия, к сожалению, не указаны в списке, передал «свой дом в Симферополе под больницу на 40 человек, содержит и продовольствует больных» [2, л. 7].

Сравнение количества жертвователей списков 1854—1856 гг. с числом тех, кто жертвовал на войну 1812 г., свидетельствует, что представленные списки являются всего лишь малой толикой общенационального подъема в Отечественную войну. К примеру, только одно православное духовенство, пожертвовавшее на войну 1812 г., исчисляется количеством в 240 человек, не говоря уже о купечестве и дворянстве.

Если соотнести представленные списки пожертвований с местом их хранения, с тем, почему они оказались именно в личном фонде Шуваловых, то следует отметить, что вероятна связь списков с двумя представителями этого известного дворянского рода. Граф Андрей Петрович Шувалов (1802—1873) служил в Министерстве иностранных дел, затем при императорском дворе и состоял при императрицах Александре Федоровне и Марии Александровне, через Собственную контору которой поступали пожертвования от императорской семьи. Его сын, генерал от инфантерии Павел Андреевич Шувалов (1830—1908), принимал участие в Крымской войне, а впоследствии стал членом Государственного Совета.

Вполне возможно, что представленные списки жертвователей на войну 1853—1856 гг. не единственные, а существуют и другие материалы, которые могут дополнить представленные и, таким образом, расширить картину помощи со стороны гражданского населения России ее армии.

Список использованной литературы и архивных материалов

1. Полицейские Ведомости. 1854 г. 8 апреля. № 79.

2. РГАДА, ф. 1288, оп. 1, ч. III, д. 3176.

3. Петерс Д.И. Памятники фалеристики о подвигах и отличных деяниях россиян в борении с Наполеоном. М., 2012.

4. Петерс Д.И. Наградные медали России царствования императора Александра И (1855—1881). М., 2008.