б) Торговля

«В городах не многие [крымцы] занимаются торговлею... и почти все купцы, там находящиеся, или христианские невольники, или греки, армяне, евреи...» (Броневский, 1867. С. 357). Это замечание, верное в основе, требует разъяснений. Автор его имел в виду, конечно, не торговлю вообще, а лишь занятие исключительно торговлей, так сказать, в качестве основной и единственной профессии. Купцов, коммерсантов среди крымских татар действительно почти не было, по крайней мере, в ханский период¹. Отчего так сложилось, сказать трудно. Во всяком случае, если крымские татары не избирали коммерцию делом своей жизни, то это никак не по религиозно-нравственным соображениям, поскольку в исламе торговля рассматривается как одно из полезных и даже весьма почтенных занятий. Скорее дело было в психическом складе этноса, в житейской философии что ли, в национальной склонности к преимущественно отвлечённым размышлениям, невозможным в состоянии постоянного нервного напряжения, с которым сопряжена купеческая профессия.

Другое дело — торговля как часть трудового процесса. В таком виде она была в Крыму буквально вездесуща. Любой крестьянин был вынужден сбывать часть своей продукции, для того чтобы иметь возможность приобрести предметы первой необходимости. Мелкий масштаб таких «торговых операций» не требовал посредников (профессиональных торговцев). На базаре с этой нехитрой задачей можно было справиться и самому. Ещё чаще в торговые отношения вступали ремесленники: собственно, большинство мастерских одновременно были и лавками. Об этом уже говорилось и здесь, очевидно, дополнительных разъяснений не требуется.

Точнее всего было бы определение крымской коммерческой системы как комплексной. То есть смешанной до неотделимости внутренних и внешних оборотов, а также в смысле национальной принадлежности коммерсантов-крымчан. Действительно, кем считать Кефинского купца XVII в. Османа Димаури, чьи предки были генуэзцами, а сам он, как и его отец, ни слова не знал по-итальянски и был ревностным мусульманином?

Во всяком случае, через столетия после того, как исчезли итальянские торгово-промышленные колонии в Восточном Крыму, торговля продолжала здесь процветать, целиком перейдя в руки местных уроженцев. Таким образом, исчезли чужестранные посредники, ранее забиравшие свою долю дохода. И это, естественно, и улучшало, и удешевляло товары.

Голландец, объездивший полсвета, в конце XVII в. записывал в дорожную тетрадь, вернувшись с базара в номер комфортабельной Кефинской гостиницы: «Я не знаю, есть ли в мире другой город, где жизненные припасы были бы лучше и стоили дешевле, чем в Кефе. Баранина обладает здесь отменным, превосходным вкусом (een uitstekende smaek), а стоит 4 пеннинга (мелкая монета вроде немецкого пфеннига или русской копейки. — В.В.) за полкило. Другие виды мяса, хлеб, фрукты, птица и сливочное масло стоят ещё дешевле. Можно сказать, их тут задаром отдают... О торговых оборотах говорит один факт: за 14 дней, что я здесь пробыл, в гавань пришло и ушло более 400 судов, не считая маломерных, которые курсируют вдоль берегов... На первом месте из товаров здесь стоит азовская солёная рыба и икра, которыми снабжается вся Европа, и даже в Индию они поступают отсюда... После рыбы идёт зерно, сливочное масло, соль. Этот город снабжает Стамбул и ряд более мелких городов. Турки предпочитают всем иным Кефинский сорт сливочного масла...» (Witsen, 1692. Bl. 384—385).

Другой, английский гость Кефе, прибывший в город через доброе столетие, объяснил причину стабильно дешёвых товаров на Кефинских базарах и в магазинах: здесь торгуют ежедневно, а не только по пятницам, как в других местах, — так много сюда приезжает конкурирующих друг с другом (то есть сбивавших среднюю цену по сравнению с другими городами и портами) торговцев и купцов (Willis, 1787. P. 34).

Акмесджитский Гостиный двор, располагавшийся неподалёку от базара. Фото Н.И. Репникова, колл. А.А. Спицына

Наряду с розничной процветала и крупная оптовая торговля. В таких коммерческих центрах, как Карасубазар, купцы обычно останавливались в ханах-гостиницах, где им предоставлялась две-три комнаты. Основную часть товара они сгружали в прилегавших к главному зданию хана складских помещениях, а в жилых покоях забивали торговыми образцами доверху одну-две комнаты. На оставшейся площади они жили сами, что было весьма практично. Сюда приходили покупатели для ознакомления с товаром, тогда как окончательные сделки заключались на дворе хана, когда была рассмотрена основная масса товара. Такой порядок сохранялся здесь и спустя несколько десятков лет после аннексии (Kohl, 1841. S. 242).

Внешняя торговля Крыма в последние десятилетия перед захватом его Россией больших перемен, по сравнению со Средневековьем, не пережила. По-прежнему вывозилось много рыбы, главным образом в страны средиземно-морского региона, в том числе и европейские: «Большая часть рыбы солится и составляет вместе с икрой очень значительную часть крымской торговли» (Тунманн, 1936. С. 20). В Турцию, как и столетия до того, вывозили много зерна различных видов и качества (King, 1788. P. 227). Не менее важной и едва ли не самой постоянной статьёй вывоза была крымская соль.

Шли крымские товары и на восток, в основном на Кавказ. Так, черкесы-адыги закупали в Крыму «различные ткани, кожаные изделия, женские украшения, посуду, оружие и т. д.». В обратном направлении крымские татары гнали табуны черкесских коней, необходимых для обновления племенного состава знаменитой крымской лошади (Гарданов В.К. К вопросу об экономическом развитии Кабарды в XVIII веке // Учёные записки Кабардино-Балкарского Научно-исследовательского института. Т. 23. Нальчик, 1965. С. 100).

На пользу крымской торговле и традиционной промышленности пошёл упадок турецкого ремесла в XV—XVII вв., с трудом и медленно восстановившегося лишь в XVIII в. Если же упоминать всю совокупность товара, вывозившегося из Крыма в одну лишь Турцию (учитывая, что часть их была транзитной), то список получится довольно внушительным. Это ремесленные изделия, пшеница, ячмень, мясо, масло, кожи, воск, табак, пшено, мука всех сортов, шерсть, войлок, земляное мыло кил, таманская икра, железо, пряжа, хлопок, мёд, вино, керченская нефть, лошади, сафьян. На север, прежде всего в Запорожье, шли соль, вино, орехи, ослы, шерсть, овчина, шкуры, сафьян, шёлковые ткани, обувь, бумага, кумач, оружие и другие ремесленные изделия (Барабанов, 1993. С. 283—284).

Остаётся сказать о податях, которыми облагались торговцы Крыма. К сожалению, у нас не имеется данных по ранней истории крымской коммерции ханского периода. Но весьма показательны данные первой четверти XVIII в. В первое правление Менгли-Гирея II (1724—1730) торговые подати и пошлины взимали беи (на своих территориях), после чего часть денег поступала в ханскую казну. Согласно ханскому фирману этого периода, направленному бею Яшлавскому, тот должен был взыскивать с каждой телеги фруктов, отправляемых на продажу, от 1 до 4 акче. Сумма пустячная, в несколько раз более высокий побор полагался с каждой бочки вина: по 15 акче и т. д. (Менгли-Гирей, 1930. С. 29).

В этом же документе находим, между прочим, подтверждение выводов об экономическом и социальном равноправии подданных Гиреев. Как с виноградарей и виноделов, так и с ремесленников различных отраслей, продававших свой товар, пошлина бралась без разделения по религиозному или национальному признакам. То есть одинаково со всех «подданных самого бея иудеев, армян и татар — с привозимых ими в своё жительство для продажи кож, разного товара и кумача, какие дозволяется им возить в те места, куда пожелают для продажи» (Там же).

Примечания

1. Встречались, конечно, отдельные исключения, причём первые из них отмечены в источниках довольно раннего периода. Так, ещё в конце XIII в. были известны 4 Кефинских купца-мусульманина: Оттоман, Ибрагим, Садэддин и Ак-Косю (Еманов, 1995. С. 123). Но это были именно исключения, так как более или менее стабильная прослойка татарского купечества в Крыму, похоже, так и не сложилась.