Столица: Симферополь
Крупнейшие города: Севастополь, Симферополь, Керчь, Евпатория, Ялта
Территория: 26,2 тыс. км2
Население: 1 977 000 (2005)
Крымовед
Путеводитель по Крыму
История Крыма
Въезд и транспорт
Курортные регионы
Пляжи Крыма
Аквапарки
Достопримечательности
Крым среди чудес Украины
Крымская кухня
Виноделие Крыма
Крым запечатлённый...
Вебкамеры и панорамы Карты и схемы Библиотека Ссылки Статьи
Интересные факты о Крыме:

В Крыму действует более трех десятков музеев. В числе прочих — единственный в мире музей маринистского искусства — Феодосийская картинная галерея им. И. К. Айвазовского.

Главная страница » Библиотека » В.Е. Возгрин. «История крымских татар: очерки этнической истории коренного народа Крыма»

е) Поздние тавры

Наивысшего уровня таврская культура достигла в поздний период истории народа, когда полностью завершилась хозяйственная и социальная дифференциация. Горцы стали преимущественно скотоводами (отгонный тип отрасли с преобладанием мелкого скота). Жители долин между Главной и Второй грядами, этих наиболее густозаселённых (и тем не менее ускользнувших от внимания античных ученых) областей, стали земледельцами. Они выращивали пшеницу, ячмень, горох, фасоль, а хранили урожай в зерновых ямах глубиной до 2 м, а также, как и раньше, в огромных, типа пифосов, кувшинах. Эти хранилища, сопоставленные с количеством жителей селений, свидетельствуют о производстве и товарного зерна, безусловно шедшего прежде всего в греческие города-колонии. Упомянутый переход от мотыжного к плужному земледелию в III в. до н. э. в основном завершился, хотя особенности горных пашен сохранили роль мотыги во многих таврских селениях. В качестве чисто подсобного промысла сохранила свое значение охота — это касается и гор, и долин.

В приморских селениях, например, на Гераклейском полуострове, жители по-прежнему оставались искусными рыбаками, охотились и на дельфина. Здесь, как ни странно, торговля была развита слабее: недаром Херсонес был основан на век-полтора позже городов-колоний в земледельческих районах, отличавшихся обилием товарной продукции.

И снова поставим вопрос: какое влияние могло испытывать таврское население со стороны ближайших соседей — скифов и греков, и могло ли оно в свою очередь оказывать влияние на них?

Взаимовлияние началось, очевидно, с VII в. до н. э., когда на периферии таврской территории появились скифы. Погребения их стали отражать таврские обычаи: курганы между Альмой и Качей содержат много таврского инвентаря, заметно отличаясь от одновременных скифских же погребений за Перекопом. Но в начальную эпоху пребывания скифов в Крыму их здесь было немного. Таврская же культура, горная по преимуществу, слишком многим отличалась от степной кочевнической (степные тавры были оседлыми, занимаясь отгонно-пастбищным скотоводством), и это также повышало её невосприимчивость к скифским влияниям.

О каких-либо крупных военных столкновениях между таврами и скифами той поры античные авторы не говорят ничего. Но у них отражен факт неприятия таврами позиции скифов по отношению к походу Дарию и их отказа помочь соседям в начавшейся войне с персами (Геродот, 1947. С. 281). Это говорит, во-первых, о независимости тавров по отношению к скифам, а во-вторых, о мирных Тавро-Скифских отношениях. О том же свидетельствует открытость, незащищенность таврских поселений на скифской границе и в IV—III вв. до н. э. (Айвазовское, Альма-Кермен).

Но позже, в III—II вв. до н. э., когда скифы утратили былое могущество, а центр скифского государства переместился в Крым, начинается процесс тавроскифской аккультурации. Она была неравномерной — если у скифов влияние тавров почти незаметно, то тавры предгорья воспринимают постепенно погребальные обряды скифов — это видно из захоронений I в. н. э. в Неаполе1. Исходя из этой и иных аналогичных перемен, можно сделать вывод о том, что и межэтнические тавро-скифские браки распространялись все шире. Этот процесс давно отмечен наукой, и население предгорий последних веков до нашей эры принято называть уже тавроскифами.

Однако скифы постепенно продвигались к Херсонесу и в конце IV в. до н. э. уже вовсю торговали здесь, очевидно оттесняя тавров, конкуренция которых была слабой как по количеству, так и по выбору товаров. А ещё через некоторое время, в III в. до н. э., греки вступают с таврами в вооруженные конфликты — очевидно, из-за земель, необходимых для ширящихся виноградников херсонеситов (Лесков, 1965. С. 183). Конфликты эти учащались, греки стали окружать свои селения стенами с башнями, но со II в. до н. э. тавров стали поддерживать скифы, для греков противник куда более опасный.

В ходе этих столкновений и войн не обходилось, естественно, без захватов противника в плен, откуда путь был один — в рабство. И греки сохранили в различных памятниках имена своих рабов, добытых в битвах. Но вот что поразительно — среди них нет ни одного таврского! Как не было тавров и среди рабов, отправляемых в Грецию (Лесков, 1965. С. 184), хотя встречаются во множестве имена скифские, сарматские, даже боспорские и меотийские — здесь есть пища для размышлений. С другой стороны, среди херсонеситов первых веков н. э. немало постоянно живущих в городе тавров; очевидно, и здесь войны не помешали начавшемуся процессу ассимиляции тавров соседями с более высокой культурой.

Впрочем, имело место и обратное влияние — уже говорилось о том, что греки поклонялись таврской Деве и даже чеканили ее изображение на монетах. Добавим лишь, что культ богини-матери (Орхилохи), владычицы неба, земли, всей жизни местных племён, далеко не сразу сузился у греков до культа куда менее масштабного — Артемиды, вечно юной охотницы и покровительницы стад и очагов, богини не из малозаметных, но всё же одной из многих. Длительное время греки поклонялись именно таврской верховной богине, и это не могло не наложить на их духовный мир своеобразный отпечаток.

К этому выводу мы приходим, сравнив культ херсонеситов с таврскими верованиями, хотя о последних известно меньше, чем о первых. У тавров был ряд божеств, связанных с культом плодородия. Так, в лесу над Ялтой, в урочище Селим-Бек, открыто святилище женского божества, где тавры приносили свои жертвы, а также оставляли денежные пожертвования — здесь найдено множество монет: римских, херсонесских, боспорских, датируемых I в. до н. э. — IV в. н. э. Обнаружены и две терракотовые статуэтки божества — это небольшие, около 15 см в высоту женские фигурки; очевидно, при отправлении культа они использовались в большом числе. В дисковом орнаменте керамики и круговой её конфигурации отразился культ Солнца, также, как известно, связанный с культом плодородия (как и обычай тавров хоронить детей не в обычных могилах, а в зерновых ямах).

Особую роль в культовой системе тавра играла собака. В целом пока костей собаки найдено немного, даже в горах, где было развито пастушеское ремесло. Тем не менее этому животному явно придавалось скорее магическое, чем хозяйственное значение. Кости собаки также находят в зерновых ямах Инкермана, Нейзаца, Карасубазара — псы должны были охранять урожай и благополучие народа, отсюда и такое внимание к ним (Богаевский, 1937. С. 190—191).

Космогонические представления поздних тавров хорошо освещаются изображениями на ритуальных сосудах. Так, в одном из главных святилищ, находящихся в специально приспособленном нежилом, священном месте (одна из пещер Кизил-Кобы), был найден сосуд с изображением солнца и менее реалистичными — дождя и молний (Домбровский, Щепинский, 1962. С. 40). И этот предмет явно имел отношение к культу плодородия.

На исходе своей истории таврские племена испытывали, судя по всему, давление практически со всех сторон: с севера, северо-запада и северо-востока — со стороны скифов, а также боспорян; с юга, юго-запада и юго-востока — со стороны греков, а затем гораздо более неотступно их теснили римляне.

В борьбе против пришельцев тавры в соответствии с вышеприведенным свидетельством Аппиана нередко меняли союзников. Так, они объединялись с занявшими Керченский полуостров скифами для борьбы с римлянами, ставшими их основным противником с I в. до н. э. Сражались с римлянами они не только на суше, но и в открытом море, где скифы им помочь не могли. Флавий сообщает, что для уничтожения таврской флотилии маломерных судов римляне направили к берегам Крыма 40 кораблей и 3 тыс. солдат на борту (Иудейская война. Т. II. Гл. 16, 4).

На суше же тавры успешно перенимали фортификационную технику врага. Они стали применять мелкоблочную кладку в оборонительных стенах, как римляне (г. Кошка), наращивали крепостные пояса, как это делали скифы: в Неаполе при небольшой толщине каждой из параллельных стен-панцирей общая толщина вместе с забутованным межстенным пространством достигала 2,5 м.

Над крепостными стенами нередко высились башни, выступавшие за лицевую сторону для обстрела с флангов идущего на приступ противника.

Примечания

1. Город, который современники-греки называли Неаполем (скифское название до нас не дошло), являлся столицей скифского государства в Крыму с III до н. э. до III в. н. э. Был расположен в центральной части Крыма, позднее на этом месте возникло селение Керменчик (его больше не существует, ныне это юго-восточная часть Симферополя, район Петровской балки). Площадь города достигала 20 га. Он был защищён с северо-востока 50-метровым скальным уступом, обращённым к Салгирской долине, с запада — обрывом Петровской балки, а с южной, напольной стороны — 500-метровой дугообразной стеной высотой до 10 м. То есть это была мысовая крепость (Буров, 2006. С. 172). Раскопки Неаполя начались в XIX в., но уже тогда едва ли не большая часть материала была безвозвратно утрачена. Несмотря на то, что памятник мирового значения стал известен российской науке (были обнаружены жилые и хозяйственные постройки, мавзолей, каменные склепы с росписями и др.), он стал разрушаться местными жителями и предпринимателями: «городские власти не только не поставили заслон самовывозу ценностей с Керменчика, но даже сдали его в аренду для добычи камня, то есть для разборки крепостных стен» (Поляков, 1998. С. 19).


 
 
Яндекс.Метрика © 2024 «Крымовед — путеводитель по Крыму». Главная О проекте Карта сайта Обратная связь