Столица: Симферополь
Крупнейшие города: Севастополь, Симферополь, Керчь, Евпатория, Ялта
Территория: 26,2 тыс. км2
Население: 1 977 000 (2005)
Крымовед
Путеводитель по Крыму
История Крыма
Въезд и транспорт
Курортные регионы
Пляжи Крыма
Аквапарки
Достопримечательности
Крым среди чудес Украины
Крымская кухня
Виноделие Крыма
Крым запечатлённый...
Вебкамеры и панорамы Карты и схемы Библиотека Ссылки Статьи
Интересные факты о Крыме:

В Севастополе насчитывается более двух тысяч памятников культуры и истории, включая античные.

На правах рекламы:

Рулонные шторы день ночь с рисунком — со шторами. Оформление всех видов штор (zebraworkshop.ru)

Главная страница » Библиотека » Ю.А. Виноградов, В.А. Горончаровский. «Военная история и военное дело Боспора Киммерийского (VI в. до н. э. — середина III в. н. э.)»

1.2. Военное дело скифов

Во время греческой колонизации северного берега Черного моря в степях региона господствовали скифы, контролировавшие обширные пространства от Дуная (древний Истр) на западе и до Дона (древний Танаис) на востоке. Нет никаких сомнений, что эти воинственные кочевники представляли для переселенцев немалую опасность, их отряды могли стремительно налететь из степей, разграбить поселения земледельцев и так же стремительно исчезнуть в бескрайних степных пространствах. Если же собирались целые кочевнические армии для проведения масштабных завоеваний или грабительских походов, то они уже представляли глобальную угрозу, способную дестабилизировать военно-политическую обстановку на обширнейших территориях, сокрушить крупные государства и т. д. Военная история скифов в этом отношении не является исключением, а, скорей, правилом.

Для исследования военного дела любого древнего народа важное значение имеют сохранившиеся сведения письменной традиции, археологические данные (находки оружия, воинские могилы и пр.), иконографические материалы (изображения воинов и просто оружия на рельефах, росписях и пр.) и т. д. При изучении находок оружия важно помнить, что всю его совокупность можно разделить на три составляющие (Vend, 1984. P. 127; Шнирельман, 1994. С. 35):

1. Специализированное оружие, которое использовалось только на поле боя (мечи, тяжелые копья и т. д.). Оно было на вооружения специалистов военного дела — аристократии, дружинников, наемников.

2. Неспециализированное оружие (лук со стрелами, легкие копья, ножи и т. д.), которое могло использоваться как на поле боя, так и, к примеру, на охоте. Такое оружие использовала основная масса рядовых ополченцев.

3. Оружие случайного использования (камни, палки и т. д.).

Последняя составляющая вряд ли может стать предметом специального научного интереса. Первые две, напротив, принципиально важны, при этом вполне понятно, что для понимания военного дела изучаемого общества первостепенное значение имеет наличие или отсутствие специализированного оружия.

Многочисленные археологические материалы, а также изображения скифских воинов на предметах искусства позволяют уверенно считать, что, прежде всего, они были конными лучниками (см.: Мелюкова, 1964; 1989. С. 92; Черненко, 1981). Луки, как известно, бывают простыми, т. е. сделанными из одного куска дерева, или сложными, изготовленными из нескольких соединенных вместе деревянных частей или из дерева и кости (рога). Скифские луки были сложными. По форме они напоминали греческую букву «сигма» (Σ) с перехватом в средней части и загнутыми наружу концами, длина их чаще всего составляла 0,60—0,70 м. Изображения такого лука можно видеть на многих памятниках скифского искусства (рис. 3), на одном из них — электровом сосуде, найденном в кургане Куль-Оба под Керчью, — представлен также способ натягивания тетивы (рис. 4). В принципе, такая форма оставалась неизменной на протяжении всей скифской эпохи, и за ней обоснованно закрепилось название лука «скифского» типа. Любопытно, однако, что единственный скифский лук неплохой сохранности был найден в одном из курганов IV в. до н. э. группы Три Брата под Керчью (Бессонова, 1973. С. 250, рис. 6). Этот сложный лук (рис. 5) состоял из трех деревянных пластин, обмотанных по спирали полоской коры.

Лук вместе с необходимым запасом стрел хранился в специальном футляре-торите, который носился на поясе с левой стороны. Гориты имели трапецевидную или прямоугольную форму, они изготавливались из дерева, обтягивались кожей, иногда украшались нашивными бляшками и т. п. Настоящими шедеврами античного ювелирного искусства являются золотые обкладки парадных торитов (рис. 6), открытые в скифских царских курганах IV в. до н. э. (Чертомлык, Мелитопольский, Пять Братьев).

Скифские стрелы, как и стрелы других народов, состояли из трех частей: наконечник, древко и оперение. Их длина составляла около 0,60—0,70 м; древки изготавливались из дерева или тростника, выемка для накладывания на тетиву в задней части стрелы (так называемое «ушко») составляло 0,25—0,35 см. Наконечники стрел у скифов, в основном, делались из бронзы, железные встречаются реже. Наиболее ранние из них (VII—VI вв. до н. э.) имели листовидную или ромбическую форму, выступающая втулка порой снабжалась острым шипом (рис. 7, 2). Правда, уже тогда появились наконечники трехлопастной или трехгранной формы (рис. 7, 3), которые к концу VI в. до н. э. вытеснили более ранние.

Крупный специалист в области военного дела скифов Е.В. Черненко считает, что прицельная стрельба из «скифского» лука была вполне эффективной, начиная с расстояния 90 м. Стрельба с коня, особенно в движении, вероятно, снижала точность попадания и сокращала дистанцию полета стрелы, но тренированный лучник мог сделать 10—12 выстрелов за минуту (Черненко, 1981. С. 140—141). Таким образом, совсем нетрудно представить, что отряд скифской конницы мог буквально засыпать противника тучей стрел и тем самым нанести ему немалый урон (рис. 8), что, безусловно, способствовало успеху в завязывавшемся затем ближнем бою.

Оружием ближнего боя у скифов были копья и мечи, хотя копья, несомненно, могли использоваться также для метания по врагу. Специально для метания использовались дротики, имевшие узкий длинный наконечник с небольшим жаловидным пером (рис. 7, 12). Последние представляют немалый научный интерес, поскольку, скорее всего, являлись оружием местного северопричерноморского происхождения, появившимся здесь довольно поздно — в V в. до н. э. По размерам дротики не отличались от копий, но их наконечники выделялись явным своеобразием. Прежде всего, это относится к их размерам — тенденция развития таких наконечников сводится к увеличению длины до 0,40 и даже 0,50 м. Следует указать и на своеобразие формы, поскольку наконечник дротика состоит не из двух обычных для копья частей (втулка и перо), а из трех: втулка, стержень и перо. На втулку, в которой крепилось древко, приходилось приблизительно ⅓ длины наконечника, далее следовал еще более длинный, постепенно сужающийся к концу стержень, завершавшийся небольшим жаловидным пером. Это перо с двумя боковыми шипами имело небольшие размеры, составлявшие приблизительно ⅒ длины наконечника. Дротик такого типа можно признать прекрасным метательным оружием, несколько приближавшимся к идеальному метательному копью — римскому «пилуму»1. Любопытно, что они использовались не столько степняками-кочевниками, сколько земледельческими племенами Прикубанья и лесостепей Северного Причерноморья.

Скифские копья, как и копья других варваров Северного Причерноморья, в длину достигали 1,70—2,20 м. Железные наконечники копий имели перо листовидной формы и втулку для насаживания на древко (рис. 7, 8, 10, 11). На нижнюю часть древка иногда надевались железные подтоки (рис. 7, 9), которые, служа противовесом, облегчали воину обращение с оружием.

Чрезвычайно типичны для скифской культуры железные мечи и кинжалы, за которыми закрепилось название акинаков (рис. 7, 47). Вполне обоснованно считается, что акинаками были вооружены, главным образом, дружинники, основная часть простых воинов их, скорее всего, не имела (см.: Мелюкова, 1964. С. 46 сл.; 1989. С. 93—94). По форме мечи и кинжалы одинаковы, но размеры их различны. Кинжалы не превышали 0,30—0,40 см в длину; мечи же примерно в два раза длиннее — 0,50—0,70 м, они предназначались для нанесения рубящих и колющих ударов. Большие рубящие мечи длиной 1 м и более в Скифии встречаются реже.

Чрезвычайно интересны наблюдения специалистов о видоизменении рукояти скифских мечей, а точнее — перекрестия, отделяющего рукоять от лезвия, и завершающего его навершия. В VI в. до н. э. навершия были «брусковидными», а перекрестия — «сердцевидными», «бабочковидными» или «почковидными». С V в. до н. э. появлялись так называемые «антенные» навершия (рис. 7, 7). Позднее форма рукояти заметно упростилась, навершие стало овальным, а перекрестие уже напоминало не бабочку или сердечко, а широкий низкий треугольник. Следует заметить также, что среди находок скифского вооружения небольшим количеством экземпляров представлены боевые топоры и клевцы — оружие в форме небольшой кирки (см.: Мелюкова, 1964. С. 65 сл.; 1989. С. 94). Нет сомнения, что некоторые предметы наступательного вооружения у скифов имели отношение к социальной структуре общества, а также связывались с определенными сакральными представлениями. Сакральная символика отчетливо выступает на примере меча, которому, по сообщению Геродота (IV. 62), скифы приносили специальные жертвы (см.: Алексеев, 1980). Социальный статус, вероятно, связывался с булавой, поскольку подобные находки зафиксированы только в погребениях скифской аристократии IV в. до н. э.: курган Солоха и Толстая Могила (рис. 3, 6; Манцевич, 1987. С. 61—62, кат. 37; Мозолевський, 1979. С. 179, 64, кат. 118)). Любопытно, что литой бронзовый предмет, который можно признать деталью булавы, был обнаружен недавно во время раскопок одного из античных поселений на Таманском полуострове, Артющенко I, в слое IV в. до н. э. (рис. 9). По внешнему виду этот предмет напоминает усеченный конус с отверстием в центре; особое внимание привлекает его оформление девятью специфическими «перьями». Вполне возможно, что он крепился на рукоять булавы снизу. Каким образом данный необычный объект попал на довольно небогатое боспорское поселение, сказать затруднительно, хотя следует отметить, что некоторые предметы, весьма значимые для культуры местных племен Северного Причерноморья, проникали на Боспоре очень рано, практически одновременно с их появлением в степях. Выше уже говорилось о находке скифского лука в Трехбратних курганах под Керчью, в дальнейшем повествовании эта чрезвычайно показательная тенденция будет отмечена еще не один раз.

Что касается защитного вооружения, то в его составе, прежде всего, следует назвать щит. Скифские щиты делались из дерева, обтягивались кожей и иногда снабжались покрытием из узких металлических пластинок (Мелюкова, 1964. С. 78; Черненко, 1968. С. 99 сл.). По форме щиты были овальными, прямоугольными или почти квадратными (см.: рис. 4; 9). Кроме щитов, скифская аристократия имела защитный доспех, относящийся к категории наборных пластинчатых (см.: рис. 7, 13; Мелюкова, 1964. С. 69 сл.; Черненко, 1968. С. 7 сл.; Горелик, 1993. С. 108 сл.). Металлические пластины нашивались на кожаную основу горизонтальными рядами таким образом, что каждый верхний ряд несколько перекрывал (приблизительно на 1/3) нижележащий. Такие панцири обеспечивали достаточно надежную защиту от ударов копий и мечей и при этом мало стесняли движения воина.

Скифские мастера иногда подобным образом изготавливали наборные шлемы. Вообще же, для скифов шлемы не являлись обязательной частью вооружения, хотя с самого раннего времени (VII—VI вв. до н. э.) у них бытовали бронзовые литые шлемы полусферической формы, которые по месту основного числа их находок обычно называются «прикубанскими» (рис. 7, 14; Рабинович, 1941. С. 109 сл.; Мелюкова, 1964. С. 76—77; Черненко, 1968. С. 76 сл.; Горелик, 1993. С. 168—169). В V в. и особенно в IV в. до н. э. скифская аристократия использовала греческие шлемы, в основном, халкидского типа (см. главу 1.3), которые при этом несколько переделывались в соответствии с местными вкусами и традициями. Среди аристократии также отмечено использование греческих бронзовых поножей, так называемых кнемид (о них см. главу 1.3), защищавших ногу воина от стопы до колена.

Так в общих чертах выглядело вооружение потенциальных противников греческих переселенцев на северном берегу Черного моря, однако можно сказать и иначе: так вооружались потенциальные союзники в случае возникновения конфликта, при этом отнюдь не только с какими-то варварскими группировками, но и с соседями-греками. Междоусобные споры, кровавые распри, братоубийственные войны — постоянные спутники всей греческой истории, и вряд ли здесь уместна какая-либо идеализация колонистов Боспора. Скорее всего, они без особых колебаний приглашали варварские дружины для помощи в борьбе с какими-то досадившими им соплеменниками из других городов-государств.

На наш взгляд, не может возникнуть ни малейшего сомнения в том, что боевые качества скифских конников, так сказать, родившихся в седле и с детства привыкших стрелять из лука, сражаться копьем и т. д., следует признать весьма высокими. По свидетельству Геродота (II. 167), у скифов, как и у других варварских народов, именно труд воина почитался более всего, признавался благородным. Можно даже говорить о развитии в скифском обществе настоящего культа воина-всадника, связанного с почитанием оружия, героизацией усопших предков и т. д.

Военный потенциал Скифии, войско которой состояло из таких воинов, был весьма серьезным. Среди самых известных кампаний, проведенных скифами, следует назвать войну против персидского царя Дария I. Точная дата этой войны неизвестна, но, скорее всего, она разразилась между 515 и 512 г. до н. э. (см.: Мазетти, 1982; Черненко, 1984; Эдаков, 1986; Полин, 1994; Shahbazi, 1982; Gardiner-Gardner, 1987). Война хорошо описана в четвертой книге «Истории» Геродота, который, как известно, за это сочинение получил почетное прозвище «отца истории». Геродот нарисовал впечатляющую картину противоборства скифов и персов, в которой, несмотря на ряд «темных», непонятных мест, общая канва событий вполне ясна. Дарий, желая наказать скифов, прошел через северные Балканы, переправился через Петр (современный Дунай) и, таким образом, совершил вторжение в Скифию. Для противостояния агрессии скифы создали три армии и, уклоняясь от решающего сражения, начали осуществление стратегического плана, сочетавшего заманивание противника в глубь территории с использованием тактики «выжженной земли». Несмотря на огромные трудности, персы преследовали скифов и дошли до Танаиса (современный Дон), переправились через него, но затем решили повернуть назад. Не достигнув никакого результата и потеряв большую часть войска, Дарий вынужден был уйти из Скифии.

Еще более печальная судьба ожидала в 331 или 330 г. до н. э. Зопириона, полководца Александра Македонского, о походе которого в Скифию и об осаде Ольвии сохранились краткие сведения у древних авторов (Just. XII. 2, 16; Macrob. Saturn. I. 11, 32; Oros. IV. 19, 4; Curt. X. 1, 43—44). В эпитоме сочинений Помпея Трога, составленной Юстином, говорится, что он погиб здесь вместе со всей армией (Just. XII. 2, 16). Современные исследователи трактуют обстоятельства этого похода по-разному (см.: Доманский, 1985; Гаврилюк, Черненко, 1991; Самойлова, 1993; Алексеев, 2003. С. 243—245), однако, слава победы над Зопирионом, как правило, связывается со скифами.

Совсем не удивительно, что за свои военные победы скифы стяжали славу непобедимых (Мелюкова, 1949). В связи с этим, правда, необходимо привести весьма авторитетное мнение историка V в. до н. э. Фукидида, писавшего, что «нет народа, который сам по себе мог бы устоять перед скифами, если бы они были едины» (II. 97, 5). Единства в действиях скифов, как можно полагать, очень часто не хватало. В определенных ситуациях это, вероятно, облегчало положение древнегреческих колоний региона, которые, играя на противоречиях в среде варварского мира, могли решать некоторые из своих внешнеполитических проблем, но об этом речь пойдет в следующих главах.

Примечания

1. Считается, что такие метательные копья легионеры получили уже к концу II в. до н. э. Пилум имел очень длинный наконечник и небольшое, напоминавшее наконечник стрелы, острие (Коннолли, 2000. С. 131, 233). По описанию Полибия (VI, 29), наконечник пилума и древко имели равную длину — около 1,35 м, при этом древко на половину длины вставлялось во втулку наконечника. Таким образом, получалась трехчастная конструкция общей длиной около 2,10 м, в которой из трех равных по длине частей самой тяжелой была центральная (втулка с вставленным в нее древком). Такое устройство обеспечивало оптимальный режим полета метательного копья. При этом даже если противник не был поражен, и пилум, к примеру, втыкался в щит, его тонкий наконечник сгибался, а длинное древко мешало свободному движению вражеского воина.

Предыдущая страница К оглавлению Следующая страница


 
 
Яндекс.Метрика © 2024 «Крымовед — путеводитель по Крыму». Главная О проекте Карта сайта Обратная связь