Готы во время гуннского вторжения

В научно-исследовательской литературе часто можно встретить упоминание о том, что во второй половине IV века н. э. король остроготов Германарих (Эрманарих) из уже упоминавшегося рода Амалов объединил многие племена и создал «отдельное государство». При этом границы этого государства якобы простирались в степях Приазовья и южной России между Доном и Днепром и включали в себя также Северное Причерноморье. Часть готов проживала в юго-западном и восточном Крыму. Тем не менее исследования В.П. Будановой продемонстрировали, что традиционная концепция «государства Эрманариха» не может быть признанной соответствующей комплексу свидетельств древних авторов на эту тему. По мнению исследовательницы, Германарих действительно возглавлял несколько родовых групп готов, однако подвластное ему объединение едва ли можно называть «государством» в античном смысле этого термина. При этом области расселения готов Германариха находились на периферии варварского мира. У подвластных Германариху готов были различные взаимоотношения с этническими соседями: одни общались преимущественно с антами (славянами), другие — с росомонами^*, третьи — с аланами и германцами-герулами¹. Так или иначе, процессы становления готской государственности и образования единой народности были прерваны произошедшим в 70-е годы IV века н. э. вторжением кочевников-гуннов, разгромивших племенное объединение Германариха. В результате нападения гуннов в движение пришли гигантские народные массы — сначала остроготы и союзные им племена, а потом визиготы и многие другие народы. В историографии принято считать, что именно нападение гуннов на готов Германариха и их соседей положило начало одному из самых драматических периодов в истории Европы, называемому «Великим переселением народов» (по другой версии, началом этого процесса стало вторжение готов и других германских племен в Европу во II—III веках н. э.). В ходе бесконечных войн и переселений визиготы достигли Испании, а остроготы — Италии, где основали свои королевства. Та часть готов, которая обосновалась в Крыму, не покинула своих мест. Вот как о вторжении гуннов в восточный Крым рассказывает готский историк Иордан:

Вот эти-то гунны... и подступили к границам готов. Этот свирепый род, как сообщает историк Приск, расселившись на дальнем берегу Мэотийского озера^**, не знал никакого другого дела, кроме охоты, если не считать того, что он, увеличившись до размеров племени, стал тревожить покой соседних племен коварством и грабежами.
Охотники из этого племени, выискивая однажды, как обычно, дичь на берегу внутренней Мэотиды^***, заметили, что вдруг перед ними появился олень, вошел в озеро и, то ступая вперед, то приостанавливаясь, представлялся указующим путь.
Последовав за ним, охотники пешим ходом перешли Меотийское озеро, которое [до тех пор] считали непереходимым, как море. Лишь только перед ними, ничего не ведающими, показалась скифская земля, олень исчез...
Вовсе не зная, что, кроме Мэотиды, существует еще другой мир, и приведенные в восхищение скифской землей, они, будучи догадливыми, решили, что путь этот, никогда ранее неведомый, показан им божественным [соизволением].
Они возвращаются к своим, сообщают им о случившемся, расхваливают Скифию и убеждают все племя отправиться туда по пути, который они узнали, следуя указанию оленя...²

Далее Иордан рассказывает о смерти престарелого Германариха, о переселении готов в восточные провинции Римской империи и о том, как они обратились в «лжеучение» Ария³. Тут необходимо остановиться и отметить, что рассказ о проникновении гуннов в Крым в погоне за оленем, коровой или ланью, безусловно, имеет легендарный характер. Помимо Иордана данный сюжет повторяют и многие другие историки эпохи раннего средневековья⁴. В этой легенде заметны отголоски античного мифа о возлюбленной Зевса-Ио, обращенной ревнивой богиней Герой в корову и гонимой оводом. В трагедии Эсхила «Прометей» молено найти следующие слова Прометея, обращенные к Ио:

Ты выйдешь к перешейку Киммерийскому,
К воротам узким моря, безбоязненно
Пересечешь теснину Меотийских вод,
И вечно среди смертных славной памятью
Об этой переправе будет имя жить —
«Боспор» — «Коровий брод». На материк придешь
Азийский из Европы⁵.

(Перевод С. Апта)

Как мы видим, в трагедии античного драматурга полностью отражаются крымские реалии: Киммерийский перешеек, «теснина Меотийских вод» (т.е. Керченский пролив) и Боспор. С другой стороны, о возможности пересечь замерзший Керченский пролив неоднократно писали историки как античного, так и раннего нового времени⁶. Н.Ф. Федосеев на основании данных археологических и письменных источников пришел к выводу о том, что в античное время по мелководью Боспор Киммерийский можно было преодолеть не только в зимнее, но и в летнее время⁷.

Гуннская конница атакует алан

Согласно А.А. Васильеву, данная легенда, имеющая далекие корни в греческой мифологии, отражает, тем не менее, реальный факт вторжения гуннов в Крым около 375 года н. э. Несмотря на точное указание места перехода гуннов из Азии в Европу, в Крым прошла, как считает ученый, только лишь малая (южная) волна гуннов, подчинивших себе восток и север полуострова и оттеснивших готов на юго-запад Таврики⁸. Точку зрения А.А. Васильева попытался пересмотреть на основании археологических данных А.И. Айбабин. По его мнению, гунны вторглись в Крым уже после своего утверждения в Северном Причерноморье, на рубеже IV—V веков. При этом они захватили крымские степи и западную часть европейского Боспора, разрушив Феодосию⁹.

Карта поселений восточного Крыма и Таманского полуострова в античное время с указанием возможных вариантов пересечения Керченского пролива (по Н.Ф. Федосееву)

Как бы мы ни трактовали данные источников, не вызывает сомнений тот факт, что вторгшиеся в Восточную Европу в 70-е годы IV века гунны разгромили племенное объединение Германариха, подчинили себе часть остроготов и заставили визиготов переселиться во Фракию. Наводя ужас на цивилизованную Европу, гунны опустошили Сирию и Каппадокию, напав также и на Восточную Римскую империю. С Западной Римской империей они, напротив, часто выступали в качестве союзников в борьбе с германскими племенами. Наибольшей мощи гуннская держава, включавшая в себя помимо гуннов множество других племен, достигает при знаменитом правителе Аттиле (правил в 434—453 годах). Однако в 451 году гунны терпят поражение в битве на Каталаунских полях от союзных войск римлян и визиготов. После смерти Аттилы и разгрома гуннов на реке Недао в Паннонии в 454 году гуннский союз племен распадается.

Гуннский вождь Аттила (с картины Э. Делакруа)

Вскоре после этого происходит второе столкновение гуннов с готами в Крыму. Согласно сообщению византийского историка VI века Прокопия Кесарийского, после смерти гуннского царя один из его сыновей по имени Утигур вместе со своим племенем решил возвратиться «домой» в Приазовье. Дорогу им преградили проживавшие там готы. Вот как об этом говорит сам Прокопий:

Утигуры со своим вождем решили вернуться домой, с тем чтобы в дальнейшем владеть этой страной одним. Недалеко от Меотийского Болота [т. е. Азовского моря] они встретили так называемых готов-тетракситов. И сначала готы, устроив преграду из своих щитов против наступавших на них гуннов, решились отражать их нападение, полагаясь на свою силу и на крепость своих позиций; они ведь были самыми сильными из всех тамошних варваров. Кроме того, начало устья Меотийского Болота, где в то время обосновались готы-тетракситы, образует залив в виде полумесяца, окружая их почти со всех сторон, и поэтому дает для наступающих против них один, и при этом не очень широкий, путь. Но потом (так как ни гунны не хотели тратить здесь на них время, ни готы никак не могли надеяться с достаточным успехом сопротивляться такой массе врагов) они вступили друг с другом в переговоры, с тем, чтобы соединив свои силы вместе, совершить переход; они решили, что готы поселятся на противоположном материке у самого берега пролива, там, где они живут и теперь, и, став на дальнейшее время друзьями и союзниками утигуров, будут жить там все время, пользуясь с ними равными и одинаковыми правами. Вот каким образом основались здесь готы...¹⁰

Итак, второе столкновение готов с гуннами случилось, по-видимому, во второй половине V века. Само место столкновения точно неизвестно; ученые предполагают, что это могло произойти либо в узком месте Керченского полуострова между Феодосийским и Арабатским заливами, либо в районе Перекопского перешейка. Одним из важнейших результатов этого столкновения, по мнению А.А. Васильева, стало дальнейшее разделение готов на ушедших на азиатскую сторону Боспора готов-тетракситов (трапезитов) и на их собратьев, решивших остаться в юго-западном Крыму. В пользу этой гипотезы говорят и археологические данные. Примерно в середине V века перестают действовать уже упоминавшиеся нами классические готские могильники с кремациями — Ай-Тодор и Чатыр-Даг¹¹.

Прежде чем вернуться к истории готов, оставшихся проживать в юго-западном Крыму после второго вторжения гуннов, давайте попытаемся разрешить загаданную нам Прокопием сложнейшую загадку существования эмигрировавших вместе с гуннами на ту сторону Керченского пролива готов-тетракситов (трапезитов).

Примечания

*. Росомонов обычно считают народом иранского (роксоланы) или германского (руги/роги) происхождения.

**. Т.е. в Восточном Приазовье.

***. По всей видимости, здесь имеется в виду Таманский полуостров.

1. Буданова. Готы... С. 168—170.

2. Иордан. О происхождении... С. 85.

3. Иордан. О происхождении... С. 86.

4. Евнапий, Созоний, Прокопий и Зосима (см. сравнительный анализ в Васильев. 1921. С. 289—300; Кузнецова З.С. Легенда об олене: Фольклорный характер источника // Мнемон. Исследования и публикации по истории античного мира. СПб., 2003. Вып. 2. С. 321—334).

5. Эсхил. Прометей прикованный / Пер. С. Апт // Античная драма. М., 1970. С. 103.

6. Из античных историков об этом писали, к примеру, Геродот и Страбон (см. Васильев. 1921. С. 297—298). Из более поздних историков наиболее красочное описание пересечения Керченского пролива по льду оставил Эвлия Челеби (Эвлия Челеби. Книга путешествия / Пер. Е. Бахревский. Симферополь, 1999. С. 108—109).

7. Федосеев Н.Ф. Еще раз о переправе через Боспор Киммерийский // Археология и история Боспора. Керчь, 1999. ТЛИ. С. 81.

8. Васильев. 1921. С. 290, 300.

9. Айбабин. 1999. С. 73—77.

10. Прокопий Кесарийский. Война с готами. О постройках / Пер. С.П. Кондратьева. М., 1996. С. 23—24.

11. Айбабин. С. 81. Впрочем, В.Л. Мыц и его соавторы полагают, что Чатырдагский могильник перестал существовать несколько ранее, в IV веке н. э. (Мыц и др. Чатыр-Даг... С. 7, 172, 186). В другой работе Мыц высказывался в пользу более поздней датировки могильника (Мыц В.Л. Чатырдагский могильник последней трети III — первой половины V в.в. н. э. (к вопросу о первоначальном месте расселения готов-тетракситов) // ВНПС. С. 44—45).