Последние хозяева Бурлюка

Дочь Беловодских Анастасия Николаевна (1856—1942) вышла замуж за своего двоюродного дядю морского офицера, впоследствии контр-адмирала и генерал-майора по адмиралтейству, упоминавшегося в начале статьи, Сергея Ильича Кази (1844—1917), сына соседа-помещика с реки Качи¹. Именно они и их дочери стали последними владельцами Бурлюка.

С именем С.И. Кази связан расцвет имения в начале XX века: появление электричества, артезианской воды, первых автомобилей. Усадебный дом был полон памятных вещей, привезенных С.И. Кази со всего мира, на стенах висели картины Айвазовского, Лагорио и других художников. Это был настоящий дом — музей, впрочем, как и многие дворянские усадьбы старой России. Как уже писалось, Сергей Ильич Кази следил за порядком на поле Альминского сражения, он установил обелиски на братских могилах погибших.

Последние владельцы Бурлюка: А.Н. Кази, урожд. Беловодская (сидит), К.С. Сапожникова, урожд. Кази (стоит справа) и М.С. Андреева, урожд. Кази

Дом Беловодских и Кази был всегда открыт для гостей и путешественников, приезжавших на поле сражения. Однажды к ним пожаловали англичане, неожиданно для себя нашедшие могилу своего родственника — это оказалась упоминавшаяся могила капитана Каста. Признательность англичан была безгранична. Завязалась переписка, обмен сувенирами. Один из сувениров — большой позолоченный крест на цепи с признательной надписью на английском языке (хозяева Бурлюка говорили на нескольких языках) — до сих пор хранится у автора этих строк.

В мае 1917-го Сергей Ильич Кази скоропостижно скончался в Бурлюке. Похоронен он был на местном кладбище рядом с тестем и тещей. После кончины во владение Бурдюком вступили его вдова и две дочери Ксения Сергеевна Сапожникова и Мария Сергеевна Андреева. Семья Андреевых в начале 1920 г. уехала на лечение в Грецию, затем поселилась во Франции. Семья же Ксении Сергеевны, вдовы полковника лейб-гвардии Павловского полка Л.Н. Сапожникова², эвакуироваться по ряду причин не смогла и осталась в советской России.

Но это не спасло Бурлюк. Осенью 1920 г. он был разграблен, когда через него прокатилась лавина красных, зеленых и махновцев, преследовавших войска белых, отступавших к Севастополю. К разгрому Бурлюка оказалась причастной и красная Эстонская стрелковая дивизия. Наверное, эти эстонцы не знали и не ведали ни своего классика, ни нрава российских помещиков, ни, в целом, того, что они творили. Иначе, может быть, не только не грабили бы дом благодетелей своих соплеменников, но и защитили бы их потомков³.

Семья Сапожниковых в Бурлюке (1911)

Некоторое время крестьяне Бурлюка (и русские, и татары) поддерживали своих бывших владельцев, но потом это стало не безопасным, и в 1922 г. сын Ксении Сергеевны 16-летний Алексей Сапожников последним покинул Бурлюк.

Среди жителей Бурлюка распространился слух, что барчук ... подался в беспризорники и пропал без вести.

А «барчук» уцелел, и, во многом благодаря его памяти и рассказам о временах давно минувших дней, из-под пера его сына появился на свет и этот рассказ.

Примечания

1. Российский Государственный исторический архив (РГИА). Фонд 1343, опись 23, дело 262, 87 л.

2. Российский Государственный Военно-исторический архив (РГВИА). Фонд 409, послужной список 243—993, 28 л.

3. А.Л. Сапожников. «Крым в 1917—1920 годах. По воспоминаниям отрока из семьи последних крымских помещиков» // Историко-краеведческий и литературно-философский журнал «КРЫМСКИЙ АРХИВ». Симферополь. 2001. № 7,С. 200—231.