Столица: Симферополь
Крупнейшие города: Севастополь, Симферополь, Керчь, Евпатория, Ялта
Территория: 26,2 тыс. км2
Население: 1 977 000 (2005)
Крымовед
Путеводитель по Крыму
История Крыма
Въезд и транспорт
Курортные регионы
Пляжи Крыма
Аквапарки
Достопримечательности
Крым среди чудес Украины
Крымская кухня
Виноделие Крыма
Крым запечатлённый...
Вебкамеры и панорамы Карты и схемы Библиотека Ссылки Статьи
Интересные факты о Крыме:

В 1968 году под Симферополем был открыт единственный в СССР лунодром площадью несколько сотен квадратных метров, где испытывали настоящие луноходы.

Главная страница » Библиотека » Е.Г. Криштоф. «Сто рассказов о Крыме»

История последняя о том, как писались эти рассказы

Когда-то время в моем сознании стояло на месте. Не только от детского моего нетерпения это происходило, но, наверное, и от того, что времени не сообщали еще нынешнего грозного ускорения. Впрочем, многие утверждают: после сорока, во все эпохи, годы мчатся под горку, подскакивая в жестких промоинах вроде того детского обруча. Разница только, что годы остановить нельзя… Не то что жестяной дребезжащий круг.

И все-таки желание задержать время, продлить миг охватывало меня, как и всякого человека, не раз. Это случалось от избытка счастья, от удивления перед красотой природы, это было также в тот высокий день, когда, наконец, пришли наши. Но есть место на земле, где я отчетливее, чем где бы то ни было, чувствую тоску по уходящему, ушедшему, и уже не желание — необходимость встать поперек. Пусть о меня ударяются секунды, пусть тратят что-то во мне — все равно я должна задержать хоть горстку времени.

…Весной 1969 года мы шли по Эльтигену, по золотому песку, взявшись за руки так, будто нашли друг друга не через двадцать пять лет, а сразу после освобождения. И вдруг увидели: под тонкой пленкой воды, носами уткнувшись в берег, один за одним, один за одним стоят катера. Нет, не катера, а уже словно тени их, обозначенные пунктиром истаявшего занесенного песком металла. Для тех, кто прыгал в воду с них в ноябре сорок третьего, времени больше не существовало: оно было обрублено. По сю сторону осталась тяжелая черепица рыбацкого поселка, колючки верблюдки у самой воды и ровный, слизывающий набег волн…

Мы разом почувствовали нашу вину, ту, которую чувствуют живые, стоя у пирамидок, у стел и иных мемориалов, если под ними — ровесники. Вина еще увеличивалась счастьем, мы разомкнули пальцы. Но через минуту поняли, счастье не уменьшилось, только стало острее, за него надо было держаться. А что касается беззаботности, на что она счастью в нашем возрасте?

Вот с этого чувства, с этого безмолвного стояния над прахом десантных суденышек началась книга. И еще фраза тогда была сказана старым рыбакам в рубашке-распояске. Он пил у ларька пиво, сваливая пену на землю, и сказал:

— Все, скоро и эти железки время возьмет. Будет пляж, не будет Эльтигена…

Мы ходили в тот день по холмам, где окопы осыпались, но до сих пор еще не заросли, мы искали старые гильзы и находили их на обрывах под кустами терновника. Мы сидели на теплой майской земле и говорили о тех, кто погиб. А еще я сказала, что в шестидесятом видела десантные мотоботы почти в полный рост. Тогда они тяжело поднимались над водой ржавыми бортами, песок еще не засосал их, и можно было все рассмотреть: надстройки, палубу, леера…

Мы помолчали и вдруг ощутили время, оно как бы текло между пальцев, оно оборачивалось песком огромных песочных часов, ему надо было помешать. На это я знала один способ — написать книгу. Писать ее я, разумеется, стала не в тот же день, не на Эльтигене. Там я получила только изначальный толчок. Была еще потом нестерпимая разлука с Крымом, тоска по нему, воспоминания, которые однажды начались вопросом:

— А гильзы у тебя целы?

— И железка от катера тоже, и донышко амфоры…

— А помнишь, ты хотела написать книгу? Сто рассказов о Крыме?

И все, кто был с нами в комнате, тоже стали говорить об этой книге, прикидывать, что за рассказы.

Я благодарна всем им, но больше всех москвичу, человеку будто бы далекому от Крыма и литературы — доктору химических наук Игорю Вячеславовичу Верещинскому, придумавшему название. Кроме того, он был соавтором доброй половины историй, попавших в нее. В прямом и переносном смысле он шел рядом со мной во всех поисках, касалось ли дело сюжета или документов. У него было терпение иное, чем мое: таким обладают люди, работающие в науке.

Замысел заинтересовал многих, и они хотели внести и внесли свою лепту в будущую книгу. Поэт Б.Е. Серман познакомил меня с новыми документами об Аджимушкае, керченские журналисты посоветовали съездить в «сад Ярославского», Михаил Музыка рассказал о своем брате, П.Н. Шульц о том, как нашли Скилура. Историю картины Яновского я слышала от него самого. Благодаря генералу Казаряну написала о мальчиках, ушедших из Симферополя в октябре сорок первого, а от генерала А.И. Ковтуна узнала подробности о Приморской армии. Писательница Виноградская рассказала мне, как выглядела, говорила и одевалась Александра Федоровна Коллонтай. Библиографы Р.В. Марголина и Т.Л. Шостак разыскивали для меня в фондах библиотеки все новые и новые материалы; помогали работники музеев.

Книга вышла объемнее, чем я предполагала, но все равно многое осталось за ее пределами, помаячило и отстало. И вот что интересно: чем ближе к нашим дням, тем теснее обступали меня возможные сюжеты рассказов. Мирное время уступало, конечно, другим в драматизме ситуаций, но оно было нашим, моим временем, я не только лучше знала его подробности, я в какой-то мере отвечала за него.

…Возможно, кому-нибудь покажется, что я писала, как собирала камешки. Волны (просто волны или волны времени) их выбрасывали, а я собирала: разноцветные, разновеликие, разные сюжеты. Нет, на самом деле я была рудокопом. Кирка поднималась у меня над головой, а внутри что-то хекало, тогда я вонзала ее острый конец в землю. Кроме лет подготовительных, на эту работу ушли три последних года. В это время я не знала никакой другой жизни, только жизнь своих героев. Никаких других тревог, только тревогу: получится — не получится? И хоть до всего этого читателю нет дела, все-таки хочется сказать какие-то последние слова, помедлить с тем мигом, когда придется ставить точку.

1973—1977 гг.
Алушта — Переделкино

Предыдущая страница К оглавлению  


 
 
Яндекс.Метрика © 2024 «Крымовед — путеводитель по Крыму». Главная О проекте Карта сайта Обратная связь