Дом творчества писателей: попытка истории

Уф, отдышусь. Вот дом, в чей бок тавро
впечатано: «Дом творчества». Как просто!
Есть дом у нас, чтоб сотворить твое
бессмертие на белом свете, роза!

Белла Ахмадулина

Ялтинский Дом творчества писателей — еще одно «намоленное» творческое место города. «Этот дом и этот сад для поэзии и прозы» вошли в историю отечественной культуры, в биографии многих известных и знаменитых литераторов. Удивительно, но историей Ялтинского Дома творчества никто серьезно не занимался. В 1990-е годы сотрудницами нашего музея Ольгой Андреевной Литаш и Ириной Эдуардовной Вольской была предпринята робкая попытка изучить этот вопрос. Но, так уж получилось, обе они вскоре ушли из музея.

Однако переписка, некоторые статьи, заметки, выписки, черновики остались. На основе этих источников и собственных разысканий и встреч попробуем написать о Ялтинском Доме творчества писателей.

Дом творчества писателей Литературного фонда Союза писателей СССР в Ялте был открыт в 1934 году в бывшем имении А.М. Эрлангера (сейчас ул. Манагарова, 5).

Вход в парк Дома творчества писателей им. А.П. Чехова Национального Союза писателей Украины. Ялта. 2008 г.

Антон Максимович Эрлангер, инженер по образованию, первым в России модернизировал жерновые мельницы и построил паровые вальцовые крупчатые мельницы. Первую в России вальцовую крупчатую мельницу Эрлангер построил в Москве в 1881 году.

В 1893 году А.М. Эрлангер купил в Ялте у князя Дондукова-Корсакова обширный участок земли с парком площадью 28 га. Вскоре там был построен дом со службами по проекту городского архитектора Н.П. Краснова. Особняк окружал очень красивый парк, который пользовался популярностью у ялтинцев и приезжей публики. Парк располагался на склоне и был приспособлен для лечения методическим восхождением. На его дорожках стояли знаки с указанием высоты и удобные скамейки для отдыха. И сейчас еще можно увидеть там высоченные старые сосны, вековые дубы, кипарисы, великолепные экземпляры земляничника мелкоплодного и, конечно, пальмы, олеандры, лавры. Имелись в парке площадки для игр в крокет, серсо и лаун-теннис. На территории парка находился пансион Шульц, который пользовался заслуженной известностью благодаря доброкачественному столу и вниманию хозяев (1). Пансион помещался в пяти отдельных домах и был открыт круглый год. Здесь всегда можно было перекусить, получить молоко или прохладительные напитки. Вход в парк Эрлангера был свободным для всех желающих.

Известно, что в Ялте А.М. Эрлангер занимался благотворительностью: на его средства было построено здание земского начального училища, значительный взнос он сделал на строительство католического костела на Пушкинском бульваре.

Столовая Дома творчества писателей. Ялта. 2008 г.

В 1910 году А.М. Эрлангер умер, и его ялтинское имение перешло по наследству жене А.И. Эрлангер. После 1920 года дом был национализирован, а в 1934 году здесь открывается Дом творчества писателей. Решение об этом принято вскоре после I съезда советских писателей. 19 апреля 1935 года на заседании правления Литературного фонда было заслушано сообщение московского поэта Г.А. Санникова о приобретении в Ялте дома для отдыха и творчества писателей в собственность фонда. Сначала Дом творчества писателей располагался в бывшем барском особняке Эрлангера, а также в служебном двухэтажном доме, где размещались столовая, прачечная, и во флигеле (сейчас административный корпус). В 30-е годы в комнатах этого флигеля стояло по четыре кровати, и там тоже жили писатели. До 1941 года в Доме творчества жили и работали А.П. Гайдар, К.Г. Паустовский, В.А. Луговской, Б.А. Лавренев, А.Г. Малышкин, Н.А. Асеев, А.С. Макаренко, К.М. Симонов, В.А. Каверин, К.А. Тренев, Е.П. Петров, Ю.Н. Тынянов и др.

Тогда в Ялту, как вспоминал В.А. Каверин, «по уговору съезжались писатели, любившие или, по меньшей мере, глубоко уважавшие друг друга». Они часто собирались в гостиной старого барского особняка с огромными окнами, увитыми розами, и рассказывали разные удивительные истории. Самым лучшим рассказчиком был Паустовский. «Необыкновенные происшествия он подавал как случавшиеся ежедневно. Он любил удивлять, но не любил удивляться. Рассказывал он спокойно, неторопливо, хрипловатым голосом» (2).

Все очень любили шутки и розыгрыши. Об одном таком случае рассказывает В. Каверин. К.Г. Паустовский с двумя молодыми писателями убедил его, что за ним, чтобы отвезти в Севастополь на литературный вечер, идет миноносец: «Я человек доверчивый, и уж кому-кому, а Паустовскому не мог не поверить. <...> Однако в семь часов утра уборщица разбудила меня и сказала, что миноносец не придет. "Горючего мало, сказала она, придет машина". Я не рассердился на К.Г. На него невозможно было сердиться» (3).

Дни, проведенные в предвоенном Доме творчества в Ялте, многим запомнились на всю жизнь «не только потому, что превратились и превращались по временам в беспричинный праздник, — писал В. Каверин, — но еще и потому, что они никогда больше не повторились и не могли повториться» (4).

Из книги отзывов Дома творчества Литературного фонда СССР в Ялте за 1968 г.

О неповторимых днях, проведенных в Ялтинском Доме писателей в конце 1930-х годов, вспоминал и кинодраматург, критик Георгий Мунблит. Ялта запомнилась ему «тропической жарой» и «воробьиным стрекотаньем» портативных машинок, на которых печатали свои произведения писатели. «По утрам после завтрака, стараясь не глядеть в сторону ласково блестевшего моря и с трудом преодолевая сонную истому, — писал он о том времени, — обитатели расходились по своим комнатам и выходили из них только к обеду, когда можно было наконец всласть побеседовать с собратьями по перу, с гордой небрежностью сообщив, сколько страниц было сегодня написано, и не без огорчения установив, что и собратья написали не меньше. После краткого послеобеденного отдыха многие снова садились за стол и только к вечеру позволяли себе сбегать к морю и поиграть в волейбол, которым в те годы увлекались у нас и стар и млад, причем эти самые "стар" часто предавались перебрасыванию мяча через сетку с такой самозабвенной запальчивостью, что невинное это занятие можно было с полным правом причислить к разряду азартных игр» (5).

В особняке стоял рояль фирмы «Плейель», писатели часто собирались вокруг него, и там порой возникали импровизированные концерты и диспуты. Тогда часто ездили на экскурсии: в Симеиз, Севастополь, Гурзуф, на Ай-Петри и Орлиный залет.

В годы Великой Отечественной войны Ялтинский Дом творчества был почти полностью разрушен: в барский особняк попала бомба, из старых построек сохранился лишь небольшой двухэтажный флигель. И хотя Дом творчества начал принимать писателей с сентября 1946 года, ясно было, что назрела необходимость строительства нового здания. Эта работа началась только летом 1955 года. По проекту архитекторов И.Г. Татиева и О.К. Быстровой были построены спальный корпус и клуб-столовая. На строительстве работали ялтинские рабочие, до 50 человек ежедневно. Это бригады каменщиков В. Тормосова, плотников — М. Сидорченко, штукатуров — П. Звягинцева и П. Головина. Первых гостей новые корпуса (трехэтажный жилой и двухэтажный служебный) встречали в июле 1957 года.

К двухэтажной столовой вела широкая лестница в четыре пролета, справа и слева от центрального входа располагались лестницы, ведущие на второй этаж. В этом корпусе, кроме столовой, находились зрительный зал, комната для встреч, бар и библиотека, где хранилось 11 тысяч книг. С самого начала работы Дома творчества писатели дарили библиотеке книги с автографами, для них была выделена специальная полка с надписью: «Книги с автографами, подаренные писателями». Там были книги с автографами В. Инбер, К. Паустовского, М. Шагинян, А. Твардовского, М. Дудина и многих других. В 1970-е годы такая полка образовалась в баре, там была и тетрадь с отзывами и пожеланиями. В Доме творчества были когдато и книги отзывов, в которые записывались шутливые и серьезные слова благодарности Ялте и Дому творчества; большинство из них, как и книги с автографами, увы, исчезли.

Только две книги отзывов за 1957—1963 и 1962—1964 годы находятся сейчас в архивном отделе Ялтинского городского совета (правоприемника горгосархива Ялты). Только эти две тоненькие книги в 27 и 59 листов свидетельствуют о том, какое богатство мы потеряли. В этих книгах автографы Вс. Рождественского, Ю. Яновского, Н. Ушакова, В. Некрасова, знаменитой дрессировщицы Н. Дуровой, литературоведа, пушкиниста Б.В. Томашевского и многих других. В отзывах писателей юмор часто сочетается с серьезными размышлениями. В первый год работы нового корпуса Дома творчества писатель И. Василенко (?) сделал такую запись: «И как жалко, что в новом прекрасном доме не довелось пожить ни Абраму Борисовичу Дерману, ни Владимиру Александровичу Луговскому — людям, для которых, как и для меня, Ялта была их микроклиматом, дом творчества — родным домом». <...> Помню, в старой книге были такие, например, строчки:

О, господи, за что из Ялты
На целый год меня изъял ты!

Какой-то неизвестный шутник в 1962 году написал в книге отзывов: «Здесь хорошо. А. Чехов», в 1963, наверное, он же: «Завидую потомкам. Вл. Маяковский». В. Каверин в мае 1963 года отметил: «Дом в Ялте стал нашим вторым домом...» С ним согласился и К. Паустовский: «Каверин прав. <...> Мы все приезжаем сюда с таким же чувством. Здесь много пережито, здесь мы оставляем часть своего сердца».

А вот шутливое стихотворное послание с намеком на отдаленность Дома творчества писателей от моря:

Приветствую тебя, уютный уголок,
Где так отрадно было мне.
Ах, если б смел, ах, если б смог
Приблизить море, пляж к тебе!

22.VII-63. (Подпись неразборчива. — З.Л.).

В книге много добрых слов посвящено коллективу Дома творчества писателей, поварам, официанткам, медсестрам, тем, кто создавал уют, кормил, ухаживал за ними. Особенно много искренних благодарностей обращено к медсестре Наталье Орловой.

Один неизвестный автор с неразборчивым почерком посвятил свой шедевр столовой Дома творчества:

О ты, столовая Литфонда,
Прекрасная, как Джиоконда!

12.IV.63

Все же главный лейтмотив этих книг такой: уезжаю, чтобы возвратиться... Я вернусь...

Библиотека и бар были любимым местом писателей в Доме творчества, здесь они собирались, читали и обсуждали свои произведения, здесь нередко возникали споры и дискуссии. У библиотекаря в Доме творчества всегда было много работы: случалось, что по просьбе писателей библиотекари в поисках нужной цитаты перелопачивали горы литературы. Газеты подписывались для каждого отдыхающего в тот момент писателя персонально.

Спальный корпус Дома творчества писателей (сейчас пансионат «Перлина»). Ялта. 2008 г.

Трехэтажный спальный корпус был рассчитан на 60—80 человек. Это здание в классическом стиле, с лоджиями. Войдя в просторный вестибюль, гость видел мраморный бюст А.П. Чехова, имя которого носил Дом творчества. Широкая лестница с белыми перилами вела на верхние этажи, ковровые дорожки и бархатные портьеры создавали строгий уют. Каждому писателю предоставлялась отдельная комната с лоджией. В номере стоял письменный стол с настольной лампой, шкаф, кресла, кровать и (о, неслыханная роскошь того времени!) умывальник с горячей и холодной водой. На каждом этаже спального корпуса были холлы, обставленные плетеной мебелью, в этом же корпусе находилась голубая гостиная, где проходили более камерные встречи.

С первых лет своего существования Ялтинский Дом творчества был не только местом работы писателей (здесь написано немало произведений), но и местом их встреч, знакомств, серьезного творческого общения, а часто веселого и озорного. К.Г. Паустовский вспоминал: «В Ялтинском Доме писателей <...> кипела блестящая, захватывающая интеллектуальная жизнь с жаркими спорами, строгим трудом, взрывами остроумия, розыгрышами, взаимной помощью и товариществом» (11). У Паустовского было несколько любимых мест в Крыму: это Коктебель, Старый Крым, Севастополь и Ялта. В Доме творчества он работал над такими произведениями, как «Созвездие Гончих Псов», «Потерянный день», «Доблесть», «Черное море», «Исаак Левитан», «Золотая роза» и другими. Он любил бродить по городу, каждый день спускался к морю, часто приходил в Аутку к дому А.П. Чехова. «Внутрь я входил редко, — вспоминал писатель. — Чаще всего я прислонялся к ограде и, постояв немного, уходил <...>» (12).

Любил Крым и часто бывал в Ялте поэт Владимир Луговской. Впервые он побывал на Южном берегу Крыма весной 1913 года с группой гимназистов, потом он приезжал сюда в 1923 году, а с 30-х — почти ежегодно. По словам Паустовского, для В. Луговского «самой любимой землей <...> всегда оставался Крым. Он великолепно его знал и изучал очень по-своему» (13). Вместе они совершали вылазки в горы и бродили по улицам Ялты, очень любили Массандровскую улицу.

Ялтинский Дом творчества писателей. Ялта. 2008 г.

По воспоминаниям Паустовского, в Ялтинском Доме творчества была еще одна традиция: вечером собираться вместе и играть в слова. Каждый из собравшихся тянул листок бумаги, на котором было написано слово, и через полчаса он должен был прочесть рассказ на эту тему. Однажды В.А. Луговской вытащил листок со словом «громкоговоритель». Что же тут можно придумать? Но Луговской великолепно вышел из положения — он предложил выслушать его рассказ в Ливадии. «Ночью! В декабре! В дождь и шторм! Бред сивого мерина!» — возмутился литературовед А.И. Роскин, его поддержали и другие. Но Луговской заставил всех одеться и пойти в Ливадию. Там в темноте он повел их по одному ему известному пути. Через некоторое время все остановились перед деревом, на нем висело не что иное, как громкоговоритель, который к тому же что-то бубнил среди ночи и сырости. Луговской рассказал, что на днях проходил по Царской тропе и услышал из зарослей хриплый шепот. Продравшись сквозь заросли, он увидел прибитый к стволу бука облезлый и погнутый громкоговоритель. Он выяснил, что к октябрьским праздникам в Ливадийском парке установили несколько громкоговорителей. После праздников их сняли, а один забыли. «И он честно трудился дни и ночи, промокал от дождей, высыхал на солнце. Он устал, охрип от необходимости перекрикивать шум моря и ветра, простудился, начал кашлять и даже по временам совершенно терял голос и издавал только писк и скрежет. <...> Но ни на минуту не переставал делать свое дело. <...> Вот вам мой рассказ, — сказал Луговской. — Не на бумаге, а в натуре. Рассказ о громкоговорителе pi незаметном герое. Примите вы его или нет?» (14). Луговской получил первую премию — бутылку «саперави» из массандровских, так называемых коллекционных вин.

В 1936 году Паустовский и Луговской встречали Новый год в Ялте. В Доме творчества писателей устроили елку и с детским азартом украшали ее. Луговской отвечал за елочные свечи, в поисках которых он заехал аж в Севастополь. Жена одного драматурга привезла в Ялту плюшевого медвежонка, он тоже был украшением елки. На следующий день писатели поехали в горы, и там Луговской напомнил о плюшевом медвежонке и прочел Паустовскому свое новое стихотворение «Медведь», ставшее жемчужиной его лирики:

Девочке медведя подарили,
Он уселся, плюшевый, большой,
Чуть покрытый магазинной пылью,
Важный зверь с полночною душой.

Под Новый год медвежонок уходит от девочки в лес и говорит ей:

Я шагаю ночью на веселье,
Что идет у медведей в горах,
Новый год справляет новоселье.
Чатыр-Даг в снегу и облаках.

И эта «жемчужина» родилась в Ялте, в Доме творчества (15).

Здесь, в парке Дома творчества, у него была любимая скамейка и любимая скала. У Луговского была традиция встречать Новый год у этой скалы. Ей поэт посвятил одно из лучших своих стихотворений «Журавлиная ночь»:

Здесь у скалы, где молодость моя
На мир ночной так жадно,
Так взволнованно глядела,
Дай руку — посмотри и ты, дыханье затая,
На эти серебристые края,
На это мощное морское тело... (16)

Поэт до последних дней жизни был привязан к нашему городу. «Ялточка — мамочка, — говаривал он. — В ней жить хорошо и умереть неплохо» (17). Так и случилось, — умер он в любимой Ялточке, в гостинице «Южная» (сейчас «Бристоль») 5 июня 1957 года. А на скале, которую он так любил, был установлен медальон-барельеф. По легенде, в этой скале захоронено сердце поэта, и скалу стали называть скалой Луговского. Несколько лет назад «охотники» за цветными металлами сорвали барельеф со скалы, надругались, как будто вырвали душу из этого овеянного поэзией места.

В одном из последних стихотворений Луговской, прощаясь с Крымом, писал:

Шумит лесов прибой,
Идет волна на берег,
Меж нами не было ни боли, ни обиды.
Я уношу с собой
Твой, пламень голубой,
Сверкающий прибрежный гром Тавриды. (18)

В наследии В. Луговского около 60 стихотворений о Крыме, поэмы «Эфемера», «Юность», «Каблуки».

Любил Ялту и С.Я. Маршак. С нашим городом связаны его воспоминания о юности. В 1904—1905 годах он учился в Ялтинской мужской гимназии, куда был принят по просьбе М. Горького, и даже некоторое время жил в семье Пешковых в доме Ширяева на Морской (ул. Краснова, 6). Позже он не раз вспоминал об этом, приходил в этот дом, посвятил Ялте своей юности стихотворение:

Вот набережной полукруг
И городок многоэтажный,
Глядящий весело на юг,
И гул морской, и ветер влажный.
И винограда желтизна
На горном склоне каменистом, —
Все как в былые времена,
Когда я был здесь гимназистом... (19)

С.Я. Маршак не раз приезжал в Ялтинский Дом творчества, с удовольствием встречался с читателями в библиотеках города, выступал в «Артеке». В 1939 году он познакомился с М.П. Чеховой, бывал в Доме-музее А.П. Чехова. Отдыхал Маршак в Ялте и летом 1963 года, в тот год он много путешествовал, ездил вместе с поэтом Василием Субботиным в Коктебель. Тогда Самуил Яковлевич задержался в Ялте до осени и 4 ноября отметил в Доме творчества свое 76-летие, на котором читал стихотворение «Моя душа, ядро земли греховной...». В последний раз Маршак приезжал в Дом творчества в 1964 году. В Крыму поэту хорошо работалось: здесь он написал много замечательных стихов, переводил Блейка, Бернса. О Крыме Маршак вспоминал в повести «В начале жизни», в очерке «Издали и вблизи», рассказе «Зимовье на юге».

Так же как и С. Маршак, поэтесса Маргарита Алигер впервые побывала в Ялте школьницей. Она приехала в Крым на экскурсию, посетила домик Чехова, где увидела сестру писателя М.П. Чехову, не предполагая, что когда-то будет бывать в этом доме запросто. Знакомство поэтессы с М.П. Чеховой состоялось в 1948 году, когда она гостила в Ялте у своих друзей, в семье писателя П.А. Павленко. В их доме (ул. Павленко, 10) М. Алигер с дочерьми Таней и Машей провела зиму 1951—1952 годов. Приезжая к Марии Павловне на обед, она проводила в доме Чехова несколько часов, до глубокого вечера слушая воспоминания сестры великого писателя. Свидания их обычно завершались музыкой, часто слушали И.С. Козловского, который был другом Марии Павловны. Поздним вечером пешком из Аутки спускались в опустевшую холодную Ялту. Не случайно М. Алигер очень любила зимнюю Ялту. «Хрупкая крымская зима неизмеримо дороже трех остальных более абсолютных времен года. И разумеется, прежде всего она дороже для меня памятью о Марии Павловне, о встречах с ней в милом Чеховском доме» (20), — писала она. В Ялте Алигер бывала и в 1960-х годах. В 1963—1964 годах она отдыхала в Доме творчества писателей.

Поэтесса Юлия Друнина тоже видела в зимней Ялте особую прелесть, и Ялта для нее — это прежде всего город Чехова. Стихотворение «Ялта Чехова» она подарила Дому творчества в 1969 году:

Прохладно, солнечно и тихо.
Ай-Петри в скудном серебре.
...Нет, не курортною франтихой
Бывает Ялта в январе.
Она совсем не та, что летом, —
Скромна, приветлива, проста.
И сердце мне сжимает эта
Застенчивая красота.
И вижу я все чаще, чаще,
В музейный забредая сад,
Бородку клином, плащ летящий,
Из-под пенсне усталый взгляд... (21)

Поэт А.Т. Твардовский отдыхал в Доме творчества в 1941-м и в 1957 годах. Здесь писал поэму «За далью — даль» и цикл стихов о Сибири. Каким он был весной 1941-го, вспоминал В. Каверин: «<...> очень хорош собой, белокурый, с ясными голубыми глазами. Он был знаменитым поэтом, и слава его была не схваченная на лету, не легковесно-эстрадная, а заслуженная, обещающая <...>» (22).

С 1956 года в Ялтинском Доме творчества проводились знаменитые семинары драматургов, которые вели самые известные из них: В. Розов, М. Рощин, А. Арбузов, А. Штерн, Л. Зорин. Так, в 1966 году в семинаре принимали участие 49 человек. Тогда перед его участниками и читателями выступал писатель Виктор Шкловский.

Драматург А.Н. Арбузов впервые побывал в Ялте в 1936 году. В Ялтинском Доме творчества он начал писать свою знаменитую драму «Таня». После Арбузов приезжал сюда с 1959 по 1976 год почти ежегодно, здесь писал «Иркутскую историю», пьесы «Потерянный сын», «Мой бедный Марат», «Сказки старого Арбата», «Выбор». «Следовательно, наш ялтинский дом — это почти мой рабочий кабинет» (23), — писал драматург.

Много раз (1960-е — 1980-е гг.) приезжал в Ялту другой известный драматург — Л.Г. Зорин. В марте 1972 года он руководил семинаром драматургов. В одном из писем в Ялтинский историко-литературный музей он отзывался о нашем городе так: «Ялта всегда действовала на меня возбуждающе, возвращала ощущение молодости и избытка сил. Стоило утром увидеть море, и верилось, что напишешь что-нибудь стоящее. Когда ложился спать, сладко было думать, что утром снова сядешь за стол. И особая радость — навестить дом Чехова. Нет никого дороже, и каждое посещение было исполнено некоего высшего смысла. Одним словом, все, что связано с Ялтой, — незабываемо» (24). В Ялте Зорин работал над пьесами «Увидеть вовремя», «Варшавская мелодия», «Транзит», «Карнавал», «Незнакомец», «Пропавший сюжет», «Медная бабушка». Все это дало драматургу повод сказать: «Мало можно найти литераторов, в биографии которых Ялта не сыграла бы важной и плодотворной роли. Я не составляю исключения. В Ялте провел счастливые незабываемые дни, нигде так хорошо не работалось. Поэтому неизменно с нежным и благодарным чувством я думаю об этом лучезарном городе» (20).

Не раз бывали в Ялте драматурги А.М. Володин (пьесы «Ящерица», «Дочки-матери», «Осенний марафон», «С любимыми не расставайтесь» и др.) и В.С. Розов (пьесы «В день свадьбы», «В поисках радости», «Затейник» и др.).

Белла Ахмадулина в Ялте. 1990 г. Публикуется впервые

В 1970-е годы неоднократно приезжал в Дом творчества драматург и прозаик М.М. Рощин, автор популярных пьес «Валентин и Валентина», «Старый Новый год», «Муж и жена снимут комнату» и других.

В 1960-е годы в Ялтинском Доме творчества можно было увидеть М. Светлова и М. Шагинян, А. Рыбакова и А. Приставкина, Г. Поженяна и А. Бека.

Очень любил Ялту и Ялтинский Дом творчества В.П. Некрасов, автор одной из первых честных книг о Великой Отечественной войне «В окопах Сталинграда». В Крыму Некрасов бывал много раз: в детстве с бабушкой отдыхал в Алуште, с 1947 года приезжал в Коктебель, где провел много счастливых месяцев. В Ялтинский Дом творчества Некрасов приезжал с 1959 по 1966 год ежегодно, часто с мамой, к которой относился очень нежно и бережно. В Ялте работал над повестью «Кира Георгиевна». По его словам, он блаженствовал здесь. В 1961 году в Доме творчества отмечал свое 50-летие. А однажды, как вспоминал ялтинский писатель С.К. Славич, Виктор Платонович вместе с Леонидом Волынским снял и любительский фильм, где он сам играл вора, а Волынский — сыщика. Действие фильма разворачивалось на фоне сказочно красивой ялтинской виллы Водарской (ныне пансионат «Укрреставрация» по ул. Щорса). Это было в его характере — что-то придумать, посмеяться, кого-то разыграть, пошутить. Однажды Некрасов пришел к Станиславу Кононовичу Славичу вместе с Александром Галичем, их голоса были записаны на магнитофон, пленка до сих пор хранится в Ялте у С. Славича.

Пребывание Некрасова в Ялтинском Доме творчества нередко совпадало с приездами туда К.Г. Паустовского, и Некрасов приходил в нему в номер, заставленный цветами и фруктами, где они беседовали подолгу. В последний раз они встречались в Ялте в 1966 году. Сотрудники Дома творчества, знавшие В.П. Некрасова, говорили о нем: «Очень хороший, золотой человек».

Большим уважением в Ялте пользовался С.С. Смирнов. В Ялтинском Доме творчества С.С. Смирновым написаны многие страницы книги «Брестская крепость». Он оставил такую запись в книге отзывов: «Увожу с собой самое теплое воспоминание о чудной весенней Ялте и об уютном и симпатичном нашем писательском Доме. 24.4.67» (26). С.С. Смирнов вел на радио и телевидении передачи «По следам героев Брестской крепости», «Рассказы о героизме», «Подвиг», в которых он рассказывал о неизвестных героях и забытых подвигах Великой Отечественной войны. Благодаря этим передачам многих неизвестных героев находили награды, а бывшие фронтовики — своих однополчан. Поэтому Сергея Сергеевича в то время многие знали в лицо, его узнавали на улицах. Об одном таком случае рассказывал поэт М.А. Дудин. В День Победы они, М.А. Дудин и С.С. Смирнов, гуляли по ялтинской набережной. К ним подошел инвалид, взял руку Сергея Сергеевича в свои ладони и сказал: «Спасибо Вам за Брестскую крепость!» «Вы были там?» — спросил Сергей Сергеевич. «Нет, но это не имеет значения. Мы одинаково знаем, что значит стоять насмерть», — ответил тот. Потом они втроем сидели в кафе, вспоминали войну, и их не покидало ощущение братства, товарищества. Вот такие встречи бывали у писателя в Ялте. Сотрудники Дома творчества 1960-х годов помнят С.С. Смирнова доброжелательным и уважительным. А еще они вспоминали, что он любил пельмени и часто, нарядившись в фартук, лепил их вместе с поварами. К пельменям обычно подавали водку или шампанское.

Поэт Михаил Александрович Дудин впервые побывал в Ялтинском Доме творчества в 1950 году. Крыму он посвятил цикл стихов «Побережье» и много других. Одно из лучших крымских стихотворений написано им в 1950-е годы:

Сегодня утро обещает
К полудню ливень и грозу,
И ветер с моря нагоняет
Ультрамарин на бирюзу (27).

С 1960 года М.Д удин приезжал в Дом писателей почти ежегодно. В 1968 году, уезжая из Ялты, в книге отзывов он оставил своеобразный автограф. На фоне кипарисов и смеющегося солнышка изобразил себя плачущим с надписью: «Лью слезы, не найдя достойных слов благодарности Ялтинскому Дому творчества» (28).

В Ялте Михаил Александрович был знаком с известным виноделом, жизнь которого трагически оборвалась в годы борьбы с пьянством (а получилось — с виноделием), — Павлом Яковлевичем Голодригой. Ему он посвятил стихотворение:

В час отдыха от суеты сует
Дарует нам искусство винодела
Веселье духа и блаженство тела,
Преображая в песню белый свет.
Душа поет над пеплом прошлых лет,
Над тем, что было, что она хотела,
Что жизнь смела и что она не смела
Смести с души и уничтожить след.
О, время удивительных затей,
Там на заре разведанных путей
Ты светишься, надеждой золотея.
И на глазах вселенной и людей
Ты воскресаешь от глотка «Антея»
И набираешь силу, как Антей.

Михаил Александрович любил Ялту, Крым, любил прогулки по старому парку Литфонда, встречи со старыми крымскими друзьями. В последние годы его часто можно было увидеть с резной палкой, — он любил находить в лесу палки, вырезать, потом дарить друзьям. М.А. Дудин приезжал в Ялтинский Дом творчества более 25 лет подряд, в последние годы жизни даже дважды в год, в мае-июне и потом осенью, в сентябре-октябре. Весной он приезжал специально ко дню рождения А.С. Пушкина. День рождения великого поэта был для него личным праздником. Он боготворил Пушкина, часто бывал в Михайловском, дружил с директором Пушкинского заповедника С.С. Гейченко, писал стихи о Пушкине. М.А. Дудин был постоянным «полпредом» Союза писателей СССР на Всесоюзном Пушкинском празднике, который проводился в Гурзуфе с 1976 года. Он задавал особый, возвышенный тон на чтениях у памятника поэту. Когда в Гурзуфе открылся музей А.С. Пушкина, он заходил туда, бродил по его залам, рассматривал старинные гравюры с видами Крыма, прижизненные издания книг поэта, подолгу стоял перед портретами Пушкина и его спутников по крымскому путешествию.

Любил Крым и А.А. Вознесенский, он приезжал в Ялтинский Дом творчества несколько раз. В книге отзывов в августе 1967 года он оставил такую запись: «Я люблю милую Ялту. Чудесно здесь работается. Как-то здесь <...> я узнал, что живет в Ялте Яницкая, бывшая машинистка Маяковского. Тот остался должен ей 3 руб. Так и не расплатился. Я отдал Елене Ришардовне долг и написал стихи:

Вам Маяковский что-то должен.
Я отдаю.
Вы извините — он не дожил». (29)

А. Вознесенский приезжал в Ялтинский Дом творчества в 1970-е годы. В это время он часто выступал в Симферополе, в театрах, в университете и мединституте, собирая полные залы. С Крымом связаны поэмы Вознесенского «Ров» и «Доктор Осень». Толчком к написанию поэмы-баллады «Доктор Осень» послужило знакомство в Ялте с доктором Манфредом Генриховичем Эсси-Эзингом. Во время Великой Отечественной войны тот оказался в плену, был назначен главврачом Павлоградского концлагеря. Госпиталь он превратил в «комбинат побегов к партизанам», имитируя у заключенных страшную болезнь.

Поэма «Ров» написана в Крыму и в Москве в 1985—1986 годах и посвящена экологии души. В один из своих приездов А. Вознесенский увидел на 10-м километре Феодосийского шоссе под Симферополем раскопы мест захоронения мирных жителей, расстрелянных фашистами в декабре 1941 года. «Черные» копатели грабили могилы, искали золотые украшения, зубные коронки. Поэта потрясло это настолько, что его почти месяц преследовала бессонница.

Ялтинцу, бывшему милиционеру-криминалисту, променявшему карьеру на судьбу поэта, философа, чудака, Саше Маркову посвящено стихотворение Вознесенского «Ялтинская криминалистическая лаборатория»:

Сашка Марков, ты — король лаборатории,
Шишка сыска, стихотворец и дитя.
Пред тобою все оторвы припортовые
Обожающе снижают скорости.
Кабинет криминалистики — как перечень.
Сашка Марков, будь Вергилием, веди!
Обвиняемые или потерпевшие,
Стонут вещи с отпечатками беды.
. . . . . . . . . .
Победители, прикованные к пленным,
Невменяемой эпохи лабиринт.
Просветление на грани преступления.
Боже правый, Сашка Марков, разберись! (30)

В Ялте Вознесенский писал стихи о любви и о море («Монахиня моря», «У моря»). Здесь он написал известное лирическое стихотворение «Ты меня на рассвете разбудишь...»

А.А. Вознесенский принадлежал к поколению «шестидесятников», поколению писателей, пришедших в литературу во время политической «оттепели» в жизни страны, сами они способствовали этой «оттепели», и потому их творчество всегда будет символом свободы. Б.Ш. Окуджава посвятил «шестидесятникам» стихотворение, которое заканчивается пророческими строками:

Шестидесятникам не кажется, что жизнь сгорела зря:
Они поставили на родину, короче говоря.
Она, конечно, в суете о них забудет,
Но ведь одна она. Другой уже не будет... (26)

Невозможно представить интеллектуальную жизнь нашей общей Родины без творчества Булата Шалвовича Окуджавы. Он бывал в Ялте и в Крыму неоднократно. В одном из писем сотрудникам Ялтинского историко-литературного музея он сообщал: «Я бывал в Крыму много раз, уж и не вспомню сколько. Первый раз это было в 1928 году, когда меня привозили в Евпаторию, и хотя мне было четыре года, я хорошо помню многие мелочи. Затем — почти каждое лето. Последний раз я был в Крыму в 1988 году в Ялте» (32). В другом письме, написанном в январе 1991 года, он уточняет: «С Крымом я связан с раннего детства <...> Вывозила меня на море тетя, сестра моей мамы. Меня и свою дочь — мою двоюродную сестру. Есть фотография: тетя в пестром халате, сестра, я в трусиках и соломенной шляпе со щенком на руках. На пляже в море ловил камбалу и морских коньков. Затем был длительный перерыв. Уже взрослым приехал я в Крым в 1961 году. Жил в Ялте в Доме творчества. Там написал, кроме стихов, роман "Бедный Авросимов"» (33).

В Ялтинский Дом творчества Б.Ш. Окуджава приезжал с 1961 по 1972 год почти ежегодно. Ялтинцы помнят поэта с гитарой в окружении друзей и знакомых. Он часто выступал на вечерах в Доме творчества. Появились у него друзья и среди ялтинцев. Это Бениамин Борисович Вольфсон, в доме которого он отмечал свой день рождения 9 мая 1988 года. И хотя после этого в Крым Булат Шалвович больше не приезжал, его волновали проблемы современного Крыма. Он одним из первых выступил в поддержку возвращения крымскотатарского народа на родину. Он писал о крымских татарах: «Самое яркое из довоенных впечатлений — это, конечно, крымские татары. Удивительно мягкие, добросердечные, работящие и чистоплотные люди. Я представляю, каким был бы Крым, если бы не сталинский геноцид» (34). Такая позиция — последняя дань поэта гостеприимной крымской земле.

Б.Ш. Окуджава был лидером «шестидесятников». Поэтесса Белла Ахмадулина так писала о нем: «В судьбе Булата, не столько соседствующей с нашей судьбою, а, пожалуй, возглавившей ее течение, то вялое, то горестное, — в этой судьбе есть нечто, что всегда будет приглашать нас к пристальному раздумью». «Это нечто», по мнению поэтессы, заставляет других «держать себя в особенной осанке», «не утруждать позвоночник рабским утомленным поклоном» (35).

Белла Ахмадулина бывала в Ялтинском Доме творчества несколько раз, в 1960—1970-е годах и много позже, в 1990 году. В 1969 году весной она жила здесь одновременно с Б. Окуджавой. Ему посвятила стихотворение «Воспоминание о Ялте», написанное в день его рождения, 9 мая:

В тот день случился праздник на земле.
Для ликованья все ушли из дома,
Оставив мне два фонаря во мгле
По сторонам глухого водоема.
. . . . . . . . . .
Внизу в порту в ту пору и всегда,
Неизлечимо и неугасимо
Пульсировала бледная звезда,
Чтоб звать суда и пропускать их мимо.
. . . . . . . . . .
Так я сидела — при звезде в окне,
При скорбной лампе, при цветке в стакане.
И безутешно ластилось ко мне
Причастий шелестящих пресмыканье. (36)

Крыму Б. Ахмадулина посвятила стихотворения «Пререкание с Крымом», «Мне вспоминать сподручней, чем иметь», наш город едва уловимо возникает в ее рассказе «Много собак и собака»: «Вот какой город, какой Афинно-белый и колоннадный, с короной сооружения на главе горы: ну, не Парфенон, я ведь ни на что и не претендую, а ресторан...» (37). Старые ялтинцы, конечно, сразу вспомнили ресторан «Горка» на вершине холма Дарсан, архитектура которого напоминала древнегреческий храм.

В последний раз Белла Ахмадулина жила в Ялтинском Доме творчества в мае — июле 1990 года. Она останавливалась тогда в новом корпусе и даже в его стандартную обстановку внесла что-то свое, особенное. Ее номер был украшен розами и альстрёмериями, на письменном столе стояли «милые мелочи» — подарки ялтинских друзей и, конечно, «заветный том в ситцевом переплете» — старинное издание стихотворений А.С. Пушкина. В тот год она выступала на Пушкинском празднике в Гурзуфе, побывала и в музее великого поэта. Ялту же она воспринимала как город Чехова и Бунина. Особенно много думала об Иване Алексеевиче Бунине. Тогда в Ялте Ахмадулина сделала несколько снимков у уличных фотографов. На одном из них она на ялтинской набережной рядом с чучелом медведя. Подпись на обороте — эссе об одном из ялтинских мгновений поэтессы:

«Миша убиенный.
Море обреченное.

Белла.

(В этот день узнала о смерти дельфинов, но снималась ради двух влюбленных — условных владельцев-фотографов безусловно несчастного медведя. Они все время целовались, я ждала и улыбалась их молодости, поцелую, затянувшемуся вопреки скромному предпринимательству и всеобщей гибели. Малая холодная мысль все же мелькнула: не те ли из "Господин из Сан-Франциско?" Влюбленные для публики? Да нет, просто все время думаю о Бунине...» (38).

На другой фотографии «она с попугаем, и оба печальны». В тот год Б. Ахмадулина часто вспоминала о своем друге писателе В.П. Аксенове. Их приезды в Ялту в 1960-е — 1970-е годы нередко совпадали. Василий Аксенов посвятил Белле Ахмадулиной рассказ «Гибель Помпеи». С ним связана интересная история, о которой помнили оба. В 1971 году в Ялте Б. Ахмадулина в компании друзей гуляла по набережной. Там они встретили мальчика, который нес на шее, скорее всего, желтопузика, безногую ящерицу, обитающую на Южном берегу Крыма. Белла Ахатовна тут же попросила мальчика: «Дай подержать твою "змею"». Водрузив эту «змею» себе на шею, она, продолжая разговаривать с друзьями, шла по набережной, и вдруг услышала детский голос: «Тетя! Отдайте мою змею!» Тогда это было очень смешно. Вот такой, смелой, красивой, озорной, со «змеей» на шее, во главе веселой компании увидел ее В. Аксенов. В то время горел лес, город был наполнен запахом дыма, порывы ветра приносили с гор пепел... Все это послужило толчком для написания рассказа «Гибель Помпеи», главная героиня которого Арабелла увела людей из гибнущей Помпеи, поэтому все остались живы. А на камне разрушенного города остался след змеи. Фотография Беллы Ахмадулиной с питоном на шее на набережной Ялты с красноречивой подписью сотрудникам музея: «...На память обо мне, на память, конечно, о прекрасном змее. Мысль о Василии Аксенове. Ваша Белла Ахмадулина. 25 июля 1990 года. Ялта» (39) — бесценная реликвия. Такую же фотографию поэтесса отослала В. Аксенову в Америку с письмом, которое называлось «Малые злоключения Пригоремыкина в городе Я.», там есть воспоминания и о «змее».

Удивительно, но в том же 1990 году, только чуть позже, в Ялту приезжал Василий Аксенов. Как и Б. Ахмадулина, он вспоминал 1960-е — 1970-е годы и случай с желтопузиком. Писатель после долгой вынужденной разлуки в 1991 году впервые посетил Россию и Крым. После выхода в свет альманаха «Метрополь», лидером которого был Аксенов, и отъезда писателя за границу, он был лишен советского гражданства, жил в США, преподавал русскую литературу в университете. Он печатался на Западе, но всегда считал, что его читатель — на родине, в России, куда он вернулся спустя долгие годы.

Белла Ахмадулина в Ялте. 1990 г.

Аксенов приезжал в Ялтинский Дом творчества с 1962 года. В 1963 году он отдыхал здесь вместе с писателями А. Горчаковым и Г. Поженяном. Они втроем написали в Ялте шпионский роман «Джин Грин Неприкасаемый» под псевдонимом «Господин Горпожакс» — по первым трем буквам их фамилий. В августе 1990 года Аксенов вспоминал, как он писал в Ялтинском Доме творчества «Затоваренную бочкотару». При этом ему самому настолько нравилось написанное, что он постоянно заливался смехом. А в соседнем номере писатели-сатирики А. Арканов и Г. Горин сочиняли юмористическую пьесу, но им почему-то было не смешно. Однажды Аксенов зашел к ним в номер и увидел уморительную картину: они сидели на диване и дремали друг у друга на плече. Проснувшись, сатирики сказали: «Мы слышим, как ты смеешься, Вася, а мы вот над своей пьесой заснули» (40).

В 1960-х — 1970-х годах Аксенов часто приезжал в Крым, иногда даже дважды в год; летом обычно жил в Коктебеле, а в Ялте — зимой или ранней весной. В Крыму был окончен роман «Ожог». Идея романа «Остров Крым» возникла тоже в Крыму. Специально для того, чтобы лучше узнать Крым, он вместе с друзьями на автомобиле объехал весь полуостров, изучал старые карты и путеводители по Крыму. С Ялтой связан сюжет рассказа Аксенова «Ржавая канатная дорога». Ялта фигурирует там под названием Дуалита. О ялтинском таксисте — рассказ «Товарищ в красивой фуражке». Ну и, конечно, в Ялте происходят события рассказа «Гибель Помпеи». В свой последний приезд в 1990 году В. Аксенов вместе с женой Майей жил в одном из зданий института им. Сеченова.

В 1990 году по проекту архитектора А. Золотова при участии инженеров Б. Попова и Ф. Смирнова было построено новое здание Дома творчества писателей в Ялте. Это многоэтажный дом гостиничного типа, рассчитан на 170 мест. Он имеет сложную конструкцию и состоит из нескольких блоков разной этажности: самый высокий — девятиэтажный на высоком цоколе. В здании есть лифт, номера со всеми удобствами, есть и двухкомнатные люксы. В новом корпусе летом 1990 года жила Б. Ахмадулина, с 1990-го по 1993 год дважды в год сюда приезжал поэт М.А. Дудин, в 1993 году — писатель А.И. Приставкин.

После распада Союза советских писателей Дом творчества находился в ведении Международной общественной организации Литературный фонд с центром в Москве. В 1997 году Совет министров Украины принял решение о передаче Ялтинского Дома творчества писателей Литфонду Национального Союза писателей Украины. С июля 1999 года — это Дом творчества украинских писателей. Сейчас один из корпусов Дома творчества (бывший старый спальный) продан частной фирме, здесь открыт пансионат «Перлина». Два других корпуса сданы в аренду ООО «Росичи». Союз писателей Украины имеет определенную квоту мест, по которой в Ялтинском Доме творчества могут отдыхать и работать украинские литераторы. В последние годы здесь жили поэты Н. Поклад, В. Базилевский, писатели B. Шкляр, Б. Норкин, И. Павлик и другие.

Дом творчества писателей в Ялте сейчас работает только летом. Зимой здесь пусто. В декабре вас встретит лишь сад под неприветливым мелким дождем.

Литература

1. Москвич Г. Практический путеводитель по Крыму. Одесса, 1910. С. 166.

2. Каверин В.А. Письменный стол: Воспоминания и размышления. М.: Сов. писатель, 1985. С. 45—46.

3. Там же. С. 47—48.

4. Там же. С. 3.

5. Мунблит Г.Н. Давние времена. М.: Сов. писатель, 1983. С. 128.

6. Архивный отдел Ялтинского городского совета. Ф. № 235, оп. 1, д. 61, л. 5.

7. Там же. Д.31, л. 2 об. 24 об.

8. Там же. Л.П.

9. Там же. Л. 17 об.

10. Там же. Л. 57.

11. Паустовский К.Г. Горсть крымской земли // Собр. соч.: В 8-ми т. М.: Худож. литература, 1967. Т. 3. С. 111.

12. Паустовский К.Г. Золотая роза. Указ. соч. Т. 8. С. 448.

13. Паустовский К.Г. Горсть крымской земли. Указ. соч. Т. 3. С. 115—117.

14. Там же.

15. Ногтева М.В. От Волхонки до Байдарских ворот. Жизнь и смерть поэта Вл. Луговского // Москва — Крым: Альманах. № 2. М., 2000. С. 230.

16. Луговской В.А. Собр. соч.: В 3-х т. М.: Худож. литература, 1988. Т. 2. С. 316—318.

17. Ногтева М.В. Указ. соч.

18. Цит. по книге: Воронцова С.В., Воронцов Е.А. Ялта. Симферополь: Таврия, 1987. С. 109.

19. Прекрасны вы, брега Тавриды. Крым в русской поэзии: Антология / Сост. В.Б. Коробов. М., 2000. С. 182.

20. Алигер М.И. Встречи и разлуки. М.: Известия, 1989. С. 301—311.

21. Друнина Ю.В. Избранное. В 2-х т. М.: Худож. литература, 1989. Т. 2. С. 7.

22. Каверин В.А. Указ. соч. С. 113.

23. Архив ЯИЛМ. Дом-музей К.А. Тренева — П.А. Павленко. Переписка О.А. Литаш, И.Э. Вольской с писателями конца 1980-х — начала 1990-х гг.

24. Там же.

25. Там же.

26. Там же. Фотокопии страниц книги отзывов Ялтинского Дома творчества писателей Литературного фонда СССР. 1960-е гг.

27. Прекрасны вы, брега Тавриды. Крым в русской поэзии: Антология. С. 365.

28. Архив ЯИЛМ. Дом-музей К.А. Тренева — П.А. Павленко. Фотокопии страниц книги отзывов Ялтинского Дома творчества писателей Литературного фонда СССР. 1960-е гг.

29. Там же.

30. Вознесенский А.А. Собр. соч.: В 3-х т. М.: Худож. литература, 1983. Т. 1. С. 50—51.

31. Окуджава Б.Ш. Поэтический сборник. М.: АСТ, Зебра Е, 2009. С. 175.

32. Архив ЯИЛМ. Дом-музей К.А. Тренева — П.А. Павленко. Переписка О.А. Литаш, И.Э. Вольской с писателями конца 1980-х — начала 1990-х гг.

33. Там же.

34. Там же.

35. Ахмадулина Б.А. Влечет меня старинный стиль. М.:ЭКСМО, 2005. С. 238.

36. Там же. С. 233.

37. Там же. С. 121.

38. Архив ЯИЛМ. Дом-музей К.А. Тренева — П.А.Павленко. Переписка О.А. Литаш, И.Э. Вольской с писателями конца 1980-х — начала 1990-х гг.

39. Там же.

40. Архив ЯИЛМ. Дом-музей К.А. Тренева — П.А. Павленко. Запись устной беседы О.А. Литаш с В.П. Аксеновым в августе 1990 года.